Я не каталась больше трех лет. Мой старый велосипед стоит в сарае на даче за сто двадцать километров от Москвы.

      Прокручиваю правую педаль, чтобы была сверху. Нажимаю ногой, сажусь, держу руль, еду. В животе бабочки, на лице улыбка. То же самое я чувствую, когда вижу Игоря в школе. Оглядываюсь назад – Нинка и малолетка, едва достающий ей до плеча, взволнованно смотрят мне вслед.

      Отворачиваюсь. Навстречу едет машина. Еще далеко, но с каждой секундой все ближе и ближе. Пытаюсь затормозить и быстро отойти в сторону, зайти на тротуар. Кручу педали назад, но велосипед продолжает гнать навстречу машине на той же скорости.

      – Тормози! – голос Нинки издалека.

      – Тормоз на руле! – незнакомый детский голос. – Нажми руками!

      До машины метров пятнадцать. Я резко нажимаю на тормоза, велосипед останавливается у тротуара, и я со всего маху падаю с него на бок. Сильно ударяюсь задницей и левой ладонью о грубый асфальт. Сижу и боюсь подняться на ноги, а рядом со мной лежит чужой велосипед.

      – Ты как, в порядке? – Нинка и мальчик за минуту оказались рядом. – Встать можешь?

      Я встала и отряхнулась.

      – Руку покажи.

      Я отвернулась, зажмурилась и протянула Нинке ладонь.

      – Нужно промыть и продезинфицировать, – сказала она, ничуть не испугавшись. – Круто ты ее разодрала. Пойдем ко мне.

      – Все так плохо? – спросила я, все еще боясь открыть глаза.

      – Заживет до Нового года, – ответила Нина, а потом задумчиво добавила: – Наверное. Чего ты как маленькая, посмотри уже.

      Осторожно открываю глаза и смотрю на ладонь. Прямо под большим пальцем. Ошметки кожи, сквозь которые медленно сочится кровь. Песок, мелкие камушки…

      – Обычная асфальтовая болезнь, – умничала Нина. – Лечится йодом. Но у меня дома только зеленка.

      – Я должна прыгать от счастья?

      – Теперь я буду звать тебя Зеленой рукой. Ты ведь не против?

      Нина резко поставила пузырек зеленки на кухонный стол. Достала пачку ватных дисков, перекись водорода и захлопнула дверцу кухонной полки. Открыла пузырек зубами и взяла мою руку.

      – Знаешь, что это? – спросила она, пытливо заглядывая в глаза.

      – Это моя рука, Нин, – ответила я.

      – Нет, – отмахнулась она. – Вот это. – Показала пальцем на рваную, все еще кровоточащую ссадину на моей ладони. – Спокойно. Сейчас может сильно щипать. Только громко не ори, ладно?

      Нина взяла меня за руку и притащила к раковине. Одной рукой она держала мою ладонь, а другой лила перекись водорода