Гинеколог. История художницы. Ирина Говоруха
Читать онлайн книгу.
Наравне с мальчишками разбиралась в планетарной модели атома и в сути опыта Резерфорда. Запоем читала биографии известных художников и выписывала их чудачества в блокнот.
Лотрек мог пописать в церкви, а когда изнывал от жары, держал ноги в тазике с молоком и клал себе на голову ломтик лимона. Пожимал руку с такой силой, что трещали кости, и обожал присутствовать при операциях.
Гоген игнорировал общество, и однажды, когда у них были гости, явился в ночной рубашке и направился через всю комнату за книгой. И только у двери попросил дам «не обращать на него внимания». Много раз был женат, в том числе и на тринадцатилетней таитянке.
У Модильяни первую картину купил слепой, а одной из его возлюбленных оказалась чудачка – английская поэтесса с живой уткой в корзинке. Они часто дрались: она размахивала метлой, а он бросался цветочными горшками. Однажды ему что-то не понравилось, и он разорвал на ней платье из черной тафты. В клочья. В людном месте, среди бела дня.
Кроме художников Мира интересовалась биографиями самых богатых людей, к примеру, Джона Рокфеллера, любившего хлеб с молоком и до самой смерти заполняющего книгу доходов и расходов, и Генри Форда, доплачивающего за трезвость. Читала мемуары известных архитекторов, скульпторов, артистов и все пыталась вывести некий общий закон благополучия, изобилия, успеха. Отец не поддерживал ее исследований и утверждал, что эти люди просто чудаки и, возможно, везунчики, а мама переставляла все с ног на голову и приставала с одним и тем же вопросом:
– Неужели ты думаешь, что в этом счастье? В славе, богатстве, известности?
Она зависела от чтения. От сюжетов Теодора Драйзера, Набокова, Джека Лондона и Марка Твена. От размышлений Золя и Хемингуэя. Читала все подряд, и однажды нашла у родителей под подушкой книгу, завернутую в спортивную газету. Это была «Эммануэль». Она открыла и стала жадно выуживать фразы, краснея и стесняясь самой себя и своих ощущений. Перечитывала по несколько раз сцену в самолете и то, как Мари Анж ласкала себя двумя влажными пальцами, а потом умоляла подругу проделать то же самое.
Затем наткнулась на роман «Это я – Эдичка» и долго переваривала любовную сцену двух мужчин – белого и негра. Отплевывала ее, как песок с плохо промытых зеленушек. Чуть позже нашла информацию, что автор – русский эмигрант, как-то раз приковал себя наручниками к зданию штаб-квартиры газеты «Нью-Йорк Таймс», требуя опубликовать свои статьи. После старалась выхватить любые откровенные сцены в «Любви во время чумы» Маркеса и в романе «Жизнь» Ги де Мопассана, в котором муж главной героини придумал прозвище для ее сосков.
К семнадцати годам она была переполнена самой противоречивой информацией. Посмеивалась над институтом семьи, не верила в любовь, уважала закон Парето, говорящий о том, что «20% усилий дают 80% результата, а остальные 80% усилий – лишь 20% результата», и считала, что Бог – это энергия или эфир. Никогда не молилась и не носила крестик. Ее раздражала толстая нитка,