Когда расцветут гладиолусы. Ирина Говоруха
Читать онлайн книгу.
в кипятке галетное печенье и поучали:
– Нам, Оленька, разбогатеть не дано. Но бедность – не порок, а большое богатство превращает человека в собаку. Так что лучше так: скромно, честно и правильно. И недаром еще Аввакум в XVII веке говорил: «Богатому поклонись в пояс, а нищему – до земли».
Ольга слушала, доставала из пакета их любимый мягкий тиражный ирис, овсяные пряники и хваталась за веник, чтобы подмести принесенную из сарая солому. Она нашла себе еще одну подработку, и по субботам давала уроки музыки пожилой женщине из соседнего дома. Ученица только вышла на пенсию, ходила по квартире в валенках и безрукавке из овчины, постоянно дула на очки, учила ноты скрипичного и басового ключей, словно китайский алфавит, а потом подписывала их карандашом в хрестоматии за первый класс. По окончании занятий они пили малиновый чай из праздничного сервиза, ели вкусные французские эклеры и говорили о глупостях, предрассудках и чужих мыслях, проедающих наши мозги. Уютно тикали часы, пахло паркетной мастикой, и снег медленно ложился на подоконники, напоминая нежный неглазированный зефир. Только все равно денег не хватало, и Ольга продолжала думать о них день и ночь. Ее зарплата мгновенно исчезала, и опять не было возможности купить себе новое платье и те яблочные духи из глянцевого журнала.
Однажды водитель задерживался, и она, низко опустив голову, шла по плывущей дороге к остановке. К вечеру все окончательно скисло, и в воздухе появился устойчивый кефирный аромат. Со стороны леса тянуло куриным пометом, лежалыми желудями и закваской из дубовых листьев. Рыхлый снег тяжелел, и приходилось месить его ногами, словно глину с водой и соломой для самана. С неба свисали черные полотна и закрывали вымытые ели, телеграфные столбы и присаженные кусты волчьих ягод. Ольга ничего не видела перед собой. Казалось, что впереди огромное мирское зеркало, занавешенное, как при погребальном обряде. Вдруг, визгнув тормозами, резко остановился джип, опустилось окно, и раздался возмущенный голос:
– Девушка, вы с ума сошли! Куда вы идете? Вы хоть отличаете границы тротуара? Вы уже вышли на дорогу. Здесь же все летят, и никто не останавливается. Вы что, самоубийца?
Она подняла мокрое лицо и вздохнула. В сапогах из дешевого кожзаменителя унизительно чавкало, и руки намертво вцепились в прорезанные петли еще студенческой дубленки.
– Быстро прыгайте внутрь!
Девушка послушно села в машину. Мужчина включил печку, а сам разделся до футболки. Пошарил руками в бардачке, нашел арахис и сунул ей под нос:
– Ешьте, вы еле держитесь на ногах. И не бойтесь, я не сделаю вам ничего плохого. Да и потом, больше, чем вы сами себя наказали, вас уже никто не накажет. Живо говорите, где живете.
Ольга пробормотала адрес и стала дробить зубами орехи. Они были такими сытными, что мгновенно обволокли небо жирным ореховым маслом. В животе стало тепло, приятно, словно после большой миски пшенного кулеша, и зверски захотелось спать. Кирилл, видя ее сытую сонливость, стал расспрашивать о жизни, работе, семье.
Ольга