Четвертый кодекс. Павел Ганипровский
Читать онлайн книгу.
общего с лицом мексиканского аспиранта. Перед Кромлехом стоял невысокий, слегка полноватый латинос неопределенного возраста, но явно далеко уже не юноша. Одет он был во что-то черное, имел копну роскошных кудрей в цвет костюма, из-под которых посверкивали живые глаза. На лице его имела место доброжелательная улыбка, открывающая вульгарные золотые коронки на передних зубах.
Пришелец явно ожидал, когда Кромлех соберется с мыслями. А тот ощущал дрожь в теле и мерзкий кислый привкус во рту.
«Боюсь, что ли? – удивленно спросил себя Евгений. – Зачем?.. Что меня еще может здесь напугать?»
Страх ушел мгновенно, и Кромлех четко и без дрожи в голосе сказал незнакомцу:
– Я вас знаю. Вы были на всех моих выступлениях в Мексике.
Он действительно запомнил этого малозаметного человека – Бог весть почему. Может, потому, что тот всегда сидел в заднем ряду и молча слушал выступление с такой же, как сейчас, несколько отстраненной влажной улыбкой. Кромлех, привыкший к секретной свистопляске вокруг себя, подозревал, что это то ли представитель местных органов, то ли агент ЦРУ или еще какой подобной конторы. Однако странный слушатель ни разу не подошел к нему, чтобы завести разговор.
Незнакомец вновь слегка поклонился в знак согласия.
«Не хватало еще сейчас с сексотом разбираться», – с тревожной досадой подумал Евгений.
– Кто вы? – спросил он довольно жестко.
– Меня зовут Карлос. Карлос Кастанеда, – ответил господин.
Слова, выходившие из его большого рта, были довольно благозвучны, но тон казался несколько слащавым.
Илона Линькова-Дельгадо. Россия. Москва. 31 декабря 2029 года
Новый год Илона Максимовна встречала в одиночестве. Трагедией для нее это не являлось ни в малейшей мере. Она даже ощутила некоторое облегчение, осознав, что в ночь с 31-го на 1-е останется в своей квартире одна.
После нападения жизнь ее спокойнее не стала. Она, конечно, заявила о нем в полицию, хотя тут же поняла, что «расследовать» преступление там будут чисто формально. В общем-то, ничего другого она и не ждала – было ясно, что жуть вокруг нее курируется спецслужбами, и полицейские, скорее всего, лезть в это не станут.
Однако с того страшного вечера ничего экстраординарного больше не происходило. Илона ездила в институт, по делам и по магазинам, не замечая слежки. Не было странных звонков, подозрительных писем – вообще ничего. Можно было подумать, что после того кризиса темные силы оставили ее в покое.
Правда, сама она так не думала.
Иногда ей даже хотелось, чтобы это обманчивое спокойствие взорвалось – ожидание неведомой беды было невыносимым. И в Москве у нее не было абсолютно никого, кому она могла бы рассказать о том, что с ней происходит. Она перебирала имена и лица знакомых, иные из которых считались ее друзьями, и отбрасывала – каждый мог оказаться врагом, каждый…
Возможно, так начиналась паранойя.
Если бы был жив Тони!..
Вероятно, почувствовав такое ее настроение, многие