– Завтра в это же время приходи сюда. Есть у нас такой человек, но не знаю, согласится он тебя принять или нет.

      – Хорошо, – только и оставалось соглашаться мне. А цыганка уже переключилась на мужичка, шедшего мимо, уточняя у него время.

      Глава 5

      Петруша от вкусняшек отказался. Ну, как отказался? Просто не проявил какого-либо интереса, все так же сидя в углу своей клетки. Про разговор с цыганкой я говорить ему не стала, зачем обнадеживать зря? Еще не известно, придет завтра кто на встречу, или моя тысяча плакала горючими слезами.

      А утром попугай, как ни в чем не бывало, стянул с меня одеяло со словами:

      – Вставай, соня, на работу опоздаешь! – я, действительно, чего-то разоспалась так, что даже будильника не слышала. – Шура, ты меня простишь?

      – За что? – недоуменно уточнила я, протирая глаза, которые никак не хотели открываться.

      – За то, что вчера повел себя недостойно, за то, что скатился до истерики! – говоря эти слова, Петруша покаянно склонил голову. Истерика? Вот это молчание и взгляд в стену – это истерика? Я несколько иначе понимала этот термин. И в мужском исполнении тоже.

      – Петя, я тебя прекрасно понимаю! Это очень тяжело, когда рушатся планы и мечты! – попыталась успокоить я питомца.