Купола в солнечном просторе. Сергей Николаевич Прокопьев
Читать онлайн книгу.
должен найти.
Мужчина ушёл. Подруга спохватилась:
– Что ж я ему не сказала, пусть бы 50-й псалом почитал, помогает в поисках.
Алевтина Валерьевна стала читать 50-й псалом, потом «Отче наш».
«Ищу иголку в стогу сена», – подумала. Решила попробовать начать поиски с другой стороны холма, которая выходила на Солнечный, оттуда чаще с бабушкой, а потом с дядей Борей приходили. Дядя называл ей каждый раз ориентиры, связывая их с высоковольтной линией электропередач, что шла через Солнечный, одна опора стояла на краю кладбища. Дескать, пойдёшь без меня, встанешь там-то, проведёшь мысленно линию туда-то. Ничего она не помнила. Ни куда встать, ни куда смотреть. Ничегошеньки.
Ходила по холму с юга на север, захватывая всё новые и новые участки кладбища, ходила с запала на восток, ходила вдоль, ходила поперёк. Не было родных могил. Готова была сесть и разреветься.
И вдруг – да вот же они! Вот! Несколько раз проходила мимо, но с восточной, тыльной стороны. Ей бы раньше протиснуться между двумя оградками и сразу всё встало на свои места. Она шла, где удобнее. А тут, будто по наитию, боком-боком проскользнула… Посмотрела для убедительности на фото – всё правильно. Всё так же, как и пятнадцать, двадцать лет назад. Только калитки нет. Оградку перекосило через год, как поставили, дядя Боря снял калитку, прислонил к оградке изнутри. Странно, если бы калитка всё так же стояла. «Металлоискатели» по всей стране промышляют на кладбищах.
– Здравствуйте, родные! – сказала Алевтина Валерьевна, положив одну руку на один, вторую на другой памятники. – Долго я к вам, родные мои, ехала, ох, долго. Простите…
Могилы стояли среди берёз, наверно, поэтому зарослей травы в рост человека не было. Вольготно себя чувствовал ирис, его ещё бабушка сажала, толстый слой бурой слежавшейся листвы накопился за долгие годы на могилах, вокруг них. Алевтина Валерьевна достала из пакета грабельки, из сумочки синий халат. Единственное, что везла из дома – халат, решила – вдруг не купит на месте. Начала убирать листву. Памятники дядя Боря сварил из железа, незамысловатые, по-хорошему, заменить бы надо… Зато таблички из нержавейки, искусной рукой гравёра выведены надписи: «Егор Филиппович Носов», «Авдотья Ильинична Носова». И годы жизни. Дядя при ней крепил таблички.
– На века! – сказал.
Она росла у бабушки и деда. Отца не знала. Раньше о таких детях говорили: мать нагуляла. Как это произошло, осталось семейной тайной. Спрашивала несколько раз бабушку, у той сразу портилось настроение, недовольно отмахивалась: «Ни к чему тебе это! Ни к чему!» Через год после её рождения мать вышла замуж, отчиму чужая дочь не больно пришлась ко двору. Бабушка забрала внучку к себе.
Дом бабушки и деда ещё стоял. Таксист, хотя ничего не говорила, не просила, провёз мимо. Почерневший от времени пятистенок, мощные ворота. Столбы из толстенного листвяка. Дед говорил: «Они всех нас переживут». Деда с бабушкой пережили.
В какой-то момент посетит её на кладбище мысль – на обратной