После недолгой игры я повела девочку в дом, чтобы та поужинала. Я нашла в холодильнике макароны и разогрела ей их. Пока девочка ела, я отправилась в гостиную, но услышала до боли знакомый голос:

      – Так ты новая няня?

      Обернувшись, я встала, как вкопанная. Боже, только не он!

      Глава 2

      Это был Энтони. Энтони Скотт – самовлюбленный парень в моей школе. Ну, вот как это обычно бывает: богатая семья – самовлюбленный сынок. В школе он покоритель и разбиватель женских сердец. По сравнению с его друзьями, я просто серая мышка, которая мешает им под ногами. Такие, как он, считают, что девушки – это какие-нибудь изгои, которым нужны деньги. Они не понимают, что у таких людей есть сердце и чувства, которые можно задеть. Я не позволю ему обращаться с собой так, как он обращался со всеми своими девушками, это уж точно. Мои чувства ему не растоптать.

      – Да, – говорю я уверенным тоном, отвечая на его вопрос. Возвращаюсь на кухню, забираю тарелку со стаканом у девочки, и та убегает, поблагодарив меня. Начинаю мыть посуду под пристальным взглядом парня.

      – У нас есть посудомоечная машина, – подает он голос. Я слышу, как садится за барную стойку.

      – Я не пользуюсь посудомоечной машиной, привыкла мыть посуду так.

      – Ты не умеешь ею пользоваться? – усмехаясь, спрашивает парень.

      – С чего ты решил?

      – Ты моешь руками.

      – Если ты привык, что за тебя все делают, это не значит, что я не умею пользоваться этой машиной. – Этот парень начинает меня жутко раздражать.

      Парень громко рассмеялся.

      – То есть ты считаешь, что люди, которые пользуются посудомоечной машиной, привыкли, что за них все делают? – я поставила тарелку на место, вытерла руки полотенцем и повернулась к Энтони. Вот как так может быть: я только вижу его, он уже начинает меня бесить?

      – Ты сейчас умного играешь?

      – Нет, просто пытаюсь понять твою логику.

      Я скрестила руки на груди, облокотившись на столешницу бедром. Этот парень сидел и улыбался, явно радующийся своей победе. Он просто хочет загнать меня в угол, показать, кто здесь главный.

      – Хочешь понять, так слушай. Я лишь хотела сказать, что люди, которые моют посуду, не древнегреческие люди и не умеют пользоваться этим, они всего лишь моют ее руками. А ты такой самовлюбленный кретин, который привык, что за него все сейчас делают влиятельные родители и техника, – сказала, как отрезала. От такой сумбурной речи у меня сбилось дыхание, и по-любому у меня покраснели щеки.

      – Если хочешь знать, то таких успехов, как сейчас, я добился не с помощью родителей, а сам, – вдруг тихо сказал Энтони. Неужели я задела его самолюбие?

      – Конечно же, не без помощи родителей, – настаивала я на своем.

      – Да,