Неисповедимы пути. Роман. Юрий Теплов
Читать онлайн книгу.
к дому, он сказал:
– Завтра я от вас отчаливаю. Не хочу мозолить тебе глаза, а себе душу.
Нина остановилась, поглядела на него пристально. Потом вдруг провела рукой по его уже отросшим волосам. Ответила:
– Не надо уезжать, Лева.
Ну, скажите, можно ли понять женский характер? Можно ли проникнуть в мотивы женских поступков? Неужели святая Нина полюбила бывшего зека? А, может, не полюбила, а пожалела? Да и кто скажет, где граница между бабьей жалостью и любовью?
Феня, узнав, заахала, не к нему обратилась, а к ней:
– А подумала ли ты, Нинусь?.. Да как же это с бухты-барахты? Ведь и платья у тебя нет, и у него одни штаны с пузырями. И свадьбу какую-никакую надо. Чего же так вдруг?.. Может, передумаешь, Нинусь?
– Не передумаю, – твердо ответила Нина…
Все закрутилось, завертелось, покатилось впопыхах и в суматохе. Лева на свой аванс накупил всяких консервов и двенадцать бутылок водки, потому как гостей, с Нининой и Фениной работы, набралось возле двух десятков. Чтобы не шибко тратиться на мясо, порешили лишить жизни Фениных курей: богатая еда – курник. Белое платье с фатой обещала дать замужняя Нинина подружка. Фене удалось выпросить вне очереди черную кассу, и они с Ниной ходили покупать кольца, сняв ниткой мерку с Левиного пальца.
Глядел он на ту предсвадебную колготню, а большой радости не испытывал. Вроде бы и доволен был и ждал того дня, когда Нинка будет принадлежать ему целиком. А что-то свербило, втыкалось в мозги острыми когтями. Оно ведь часто бывает так: не дается что-то – охота до порешения жизни, а идет в руки – и «охота» ужимается.
По вечерам, перед тем, как ложиться спать, Нина заходила к нему в чулан. Садились рядом с ним, выспрашивала, как ему жилось в детдоме и кто его там обижал, как спознался со шпаной, за что угодил в колонию. Лева ей кое-что рассказывал, а что-то и привирал. Она внимала с незамутненным сочувствием, и он обнимал ее по законному жениховскому праву. Она и сама жалась к нему, даже губы открывала навстречу, бабье естество требовало. А больше – ни-ни.
– Чего ждать-то? – спрашивал. – Не все ли едино: сейчас или в воскресенье?
– Нет, – отвечала она, – до свадьбы – блуд.
Уходила на свою девичью постель, а он утыкался лицом в набитую сеном подушку и тяжело засыпал.
В пятницу Феня дала ему восемьдесят пять рублей и наказала:
– Костюм бери синий, со светлой полоской. И белую рубашку. Ну, а ботинки, сколь останется. Можно и плетенками обойтись.
В субботу с утра его отпустили с работы, и он отправился в универмаг. Трамвай довез его до вокзала, дальше надо было пешком. Вокзалы всегда манили Леву. На вокзалах была своя жизнь. Запах воли там остро бил в ноздри, садись и езжай – все перед тобой! И никто не стоит над душой, никто не говорит «нельзя», сам себе и авторитет, и гражданин начальник.
Он завернул в здание вокзала. У кассы топталась жидкая очередь. Едут же люди! По надобности или по прихоти,