Спусковой курок старой американской автоматической винтовки поддался движению пальца. Коротко отбила удары очередь. Бежавший впереди на кривых конечностях симбионт споткнулся, но скорость не потерял. Водитель проржавевшего багги крутанул руль, забирая влево, и легкий автомобильный гибрид вылетел на ровную каменистую поверхность. Педаль газа ушла в пол, и багги сорвался вперед, быстро сокращая расстояние между ним и раненным симбионтом.

      – Жми! – крикнул водителю Аюб Салеем, занявший место стрелка.

      Услышал тот крик Салеема или сам сообразил, что нужно делать, но автомобиль прибавил скорости. Его старый корпус мелко задрожал: машина шла на пределе своих возможностей. В следующую секунду переднее колесо багги поравнялось с бежавшим симбионтом, и Аюб перевел оружие на стрельбу одиночными. Вскинул винтовку, целясь в боковую поверхность собакообразной головы чудовища, захватил цель и вдавил спусковой курок. Симбионт дернулся в сторону, резко меняя направление, и пуля прошла мимо.

      – Ублюдок! – Салеем в бешенстве ударил кулаком в металлическую опору, ограждавшую место стрелка. – Расул!

      Но водитель уже вывернул руль. Машину резко занесло в сторону. Два правых колеса угрожающе задрались вверх, и людям пришлось в спешке наваливаться на противоположный борт. Равновесие было восстановлено, но из-за опасности быть перевернутыми Расул все-таки сбросил скорость. Симбионт оторвался от преследователей, и водитель вновь вдавил педаль газа, стараясь поскорее нагнать его.

      – Не сможет. – Габай Йосеф оторвался от стационарной подзорной трубы. Посмотрел уже невооруженным взглядом в сторону поднятого багги облака пыли. Затем сплюнул густую вязкую слюну на потрескавшийся бетон обзорной площадки и добавил: – Не побить ему рекорд Хадида, клянусь Аллахом всемилостивейшим и милосердным.

      – Еще две минуты. – Зариф Халил настороженно посмотрел на стоявшего рядом военного. Взгляд вновь прошелся по знакам отличия второго лейтенанта, расположенным снизу от нанесенной арабицей фамилии. Первый день на новом месте службы после перевода, а знает уже обо всех достижениях их взвода. Надо меньше болтать: вдруг окажется, что он подослан сюда Первым муллой, выслуживающимся перед послом Великого Халифата?

      Халил повис на ограждении площадки и, так же, как и Габай, стал безразлично наблюдать за погоней экипажа багги за случайно забредшим сюда симбионтом.

      – Он его не уложил с первого выстрела. Я видел. Так что, две минуты или не две, а пари он уже проиграл. За две минуты он может только не проиграть всю сумму. Оставить себе пятнадцать процентов. Как раз хватит, чтобы возместить расход топлива. – Второй лейтенант вновь решил заговорить с капитаном.

      – Скорее бы уже час прошел. – Зариф решил сменить тему. Он выпрямился и размял руками ноющую от длительного пребывания на ногах спину. Хорошо, что проверка уже была и можно не носить броню, каску и не оттягивать себе шею ремнем автомата. Если бы майор увидел, в каком виде эти четверо несут службу, не поздоровилось бы всем, включая этого засланного шакала. Он тоже стащил с себя все, что можно, чтобы тупо не сдохнуть от жары на самом солнцепеке. А с другой стороны…

      Халил скривился.

      Разве тут, на плотине, можно с кем-то еще воевать? Никто из сорока тысяч человек, живущих на развалинах Эль-Хадита, не станет в здравом уме пытаться лишить себя воды и энергии. На этих двух составляющих тут держится все. Из-за них, из-за этой плотины около девяноста лет назад тут все и завертелось.

      Когда сюда пришла Катастрофа, многие поняли, что единственным надежным и долговременно безопасным местом станет плотина и примыкавшая к ней гидроэлектростанция. Только благодаря надежности ее конструкции и простоте обслуживания город будет на протяжении не одной сотни лет получать электричество. А электричество – это все: тепло и свет, возможность обеззараживания воды и пищи, а также сохранения минимальных технических и производственных мощностей. Это жизнь.

      И хорошо, что к такому мнению раньше всех пришло командование сухопутных войск. Дислоцируемые возле Багдада пехотные и механизированные дивизии, совершив марш-бросок в триста километров, взяли под контроль плотину Хадиса и окрестности