65. [ЛТИ: ] Про Конь-камень, наверное, уже всякие легенды ходят. Конь-камень был для нас Конём-камнем, когда мы вот такие [маленькие] были. А когда я давно, уже лет десять назад была, его уже почти не видно, он зарос весь, а для нас тогда было интересно. Обыкновенный камень, большой-большой, еле залезешь.

      [К нему на Троицу, говорят, ходили?]

      [КРФ: ] Ходили, ходили.

      [ЛТИ: ] Не то что на Троицу шли, с Троицы с Каргополя[83], и у него останавливались.

      [КРФ: ] Остановка такая.

      [ЛТИ: ] А что там – по-божески или просто такая?

      [КРФ: ] Когда вот шли с Троицына дня, останавливались.

      Река, 2000, ЛТИ; КРФ

      Камень Песья Лапа

      66. [Начало разговора не записано.]…Камень есть один. [Где?] <…> Нарисовал бы, он же здесь, здесь недалеко, вот где ходили коего дня, там полно финно… финно-угров. Песья Лапа называется камень. [Как?] Песья Лапа. Песья Лапа – на ней, короче, отпечаток собачьей лапы. Дак Песья Лапа. Под ней, говорят, говорят, под ней бежали каторжники – может быть, тысячу, ну, восемьсот, а примерно в восемьсот каких-то годах. Ну, не в девятьсот, естественно: это не так давно девятьсоты годы были, в Рячове-то[84] родился [нрзб.], естественно. Но, бежав, они зарыли вот там клад. <…> Вот про камень-то бабушка Ольга, вот которая соседка, она рассказывала: вот жили каторжники – они, говорят, зарыли кам… под камнем это… золотишко своё. Она… они, они бежали, грабанули какую-то церковь. <…> Значит, бабушка россказала: у неё жил, короче, квартирант, он в школе учился в нашей, ну и вот и смотрю: камень-то взорвали они, расхрястали. А мне племянничек, племянничек – ему ещё мало годов – говорит: «Ми… миноискатель сделай». Ну чё, я же электрик, специалист, миноискатель пока я собирал, и не собрал, кстати. <…> Так, по-моему, там, под этим золотом лежит… лежит… пускай хоть не лежит золото под этим камнем, ну дак честно, вот здесь у нас в Тихманьге, вот река вот, Тихманьга, вот речка наша Тихманьга, вот сто… мы стоим на месте реки, на месте, вот, вот-вот, видите, вот туда, где вот клуб, вот этот берег крайний, и по всему берегу двенадцатый век здесь могилы. Этих самых, угро-финнов. <…> Новгородцы у нас были там, на… на берегу Чёрн… Белого моря, пардон-с, но здесь угро-финны. И один выкопал – не так… ну не так давно: двенадцатый век, определили туда-сюда, второй выкопал, вон дом построил – вот за магазином да наверх. Он стал копать за забор, выкопал черепушку человечью, там то-сё. Ну, он не стал афишировать, так сказать. Он взял потихонечку эти косточки, собрал в кучу, снёс, закопал туда где-нить в поле.

      Тихманьга, 2002, КВВ