Некромант. Такая работа. Сергей Демьянов
Читать онлайн книгу.
пивном ресторанчике, где подают немецкие колбаски с капустой и пряную австрийскую свинину, приготовленную на открытом огне.
Возможно, будь у меня все это, я не думал бы, что это так уж хорошо. Но чужой кусок пирога всегда кажется больше и слаще. Кроме того, если бы я стал добропорядочным сисадмином, хозяином толстолобого лабрадора, нормальным мужем и отцом, кто бы делал мою работу? У меня есть долг. Звучит высокопарно, но мне нравится так думать.
Во всяком случае, это дает мне иллюзию того, что у меня был выбор – кем быть.
Я вылез из штанов еще в прихожей и тут же бросил их в ванну.
Они были чистые.
Правда.
Но у меня все равно возникло дикое желание залить их горячей водой и бухнуть в ванну полпачки порошка. Надо было бы еще поесть, но сил уже не оставалось. Я отключился сразу же, как только добрался до дивана и обнял подушку.
Иногда мне хочется, чтобы по моей квартире шлялся кто-нибудь, кроме меня самого. Кто-то, кто мог бы разогреть мне замороженную еду в микроволновке, сварить кофе и накрыть меня одеялом, когда я выпаду в осадок. Кто-то, кому было бы небезразлично, когда и в каком виде я приползу домой с вызова. Кто-то, на чьи колени я мог бы положить голову, когда внутри становится так мерзко, что жить не хочется. Наверное, это нормально. Время от времени всякому одиночке хочется перестать быть таковым, но в моем случае обниматься с подушкой все-таки предпочтительнее.
Во всяком случае, она еще ни разу не пыталась меня убить.
Одиночество – привилегия сильных.
Тот, кто несет ответственность за семью, кто принимает решения и хорошо зарабатывает, имеет право на раздражение. Он может сказать: «Хватит трахать мне мозги своей болтовней, я устал». Тем, кто сидит на шее у кормильца и кого с позором вышвырнут с любой приличной работы, этого делать нельзя. В самом деле, что такого Рита делала для того, чтобы устать? Разве трудно встать по будильнику, пробежаться в магазин, приготовить легкий завтрак, придумать годные планы на вечер, почистить аквариум, покормить рыбок, рассортировать и постирать белье, стараясь не шуметь и не мешать вкалывающему мужу, а потом узнать, почему все это она сделала неправильно?
И уж конечно, никто не должен уставать от того, что на него ругаются. Кроме того, «дура» – это же не ругательство. Это констатация факта. Ей стоило бы быть благодарной Папернову за то, что он до сих пор терпит в доме такую криворукую истеричную дуру, как она. Другой бы давно выгнал, а он все мучается.
Любит.
Даже работу всю домой перетащил, чтобы не оставлять ее без присмотра. Рита хорошо понимала – без его контроля она давно бы устроила в квартире, оставшейся ей от родителей, потоп, пожар или помойку. Она всегда была мечтательницей, плохо приспособленной к реальной жизни. Ей повезло, что Папернов ее подобрал.
Прикосновение холодного воздуха заставило Риту открыть глаза. Ванная была тем местом, где она могла побыть одна, имея на то уважительную причину. Но, конечно, не два часа. Вода уже почти остыла. Папернов стоял возле ванны, рассматривая этикетку на пузырьке с пихтовым