Отрок. Бабы строем не воюют. Евгений Красницкий
Читать онлайн книгу.
своими… Как уж остановиться сумели, не ведаю. Слободы воинской после того у нас не стало, но и полностью старый обычай не отринули… так вот и живем…
Настена встала, подошла к печи, что-то передвинула там, словно по делу, но Арина видела: лекарка о своем задумалась.
«А ведь не только Перуна изгоняют… и Макошь, и Велес, и Лада – всех нынче одной метлой… Для нее-то это как набат. Ведь и она тут жива, пока воинам раны исцеляет, а если не нужна станет? И она, и Юлька…
Да ведь она БОИТСЯ! При всей ее немалой силе и власти – боится. Всех. И этих баб у колодца тоже! Потому и давит так, и наказывает – от страха. И меня, выходит? Потому и внушает, что здешний женский мир в ее полной власти, и нет для нее ничего тайного – вон как уверенно о Перуновых воинах и их обычаях рассказывает, будто своими глазами все видела, а если подумать, так вряд ли она к тем тайнам допущена. Чтобы я в ее власти уверилась и впредь поперек ей не только сделать что-то не смела, а даже не задумывалась. И не потому, что я ей повод дала, а на всякий случай. Но ведь нельзя так, нельзя! Как надо – не знаю, только у бабки иначе получалось. А Юлька про материн страх знает? Ей-то самой бояться нечего – за Михайловой спиной».
Собеседница Арины тряхнула головой, словно очнувшись, вернулась к столу и продолжила рассказывать:
– Так и стали новиков сами учить здесь, в сотне. А самых наилучших все равно отправляли куда-то далеко, хотели, видно, со временем свою слободу возродить. Вот Андрюха твой таким наилучшим и получился. Его старики приметили, опекать стали особо – он же без отца рос, мать одна тянула. Гордилась… Знала бы она, что ему с той учебы выйдет… – Настена задумалась, вспоминая былое. – Когда он домой вернулся, тогда и началось все. Не приняли его у нас.
– Что-то не пойму я… – с сомнением взглянула на нее Арина. – Ведь и до него там тоже парней обучали? И потом принимали их, и чужими они не становились… Он-то чем так не угодил?
– Да он-то сам как раз и ни при чем. Не в нем дело. Или, вернее, в том, что слишком хорош оказался. Сам по себе таким уродился, оттого и наука воинская на благодатную почву легла. А прочим – живой укор, дескать, вот какого воя в слободе, а не здесь, в Ратном, воспитали.
Просто не повезло ему, понимаешь? Кабы раньше – был бы в чести, прочим в пример, позже – то же самое, дескать, вот каких ребят и без Перуновой науки выращиваем, а тут… – Настена зачем-то снова встала, подошла к двери, выглянула на улицу, постояла, глядя куда-то, кивнула сама себе и села напротив гостьи.
– Тут вот какое дело, Аринушка… Как бы тебе объяснить-то? Мужи о своем думают, о боях да победах, а бабам-то мир нужен, детей растить. Оттого и боги у нас разные. Воины Перуну поклоняются, женщины – Макоши да Ладе. И просим мы их о разном. У мужей – сила. И власть свою они являют открыто. А жены… жены свое дело тихо творят. Не криком и шумом по-своему поворачивают – так разве что самые глупые поступают, от бессилия. И мужей не переделают, и сами потом нахлебаются. – Настена поморщилась. – Не-эт, умные