– Смотри, они обстреливают мой сапог из пушек! Вот маленькие засранцы!

      – Нечего было ступать куда ни попадя. У тебя на подошве размазано целое княжество.

      Олечуч вышедший вперед, остановился, и сделал предостерегающий жест.

      – Тише, – прошипел он. – Подождите тут, мешки с гумусом. Ждать. Кхм. О-о-о, я чувствую, чувствую… Я схожу, посмотрю, что там вверх по лестнице. У-кхм. Может, если мы будем подниматься по одному, что-то измениться.

      – Будь осторожен, – сказал я. Есть у людей такое трогательное пожелание, которое облагораживает собственный зад, торчащий из укрытия. Я смотрел, как Олечуч, бесшумный и грациозный, словно крадущийся булыжник, погружается в лоно темноты.

      Тут что-то обожгло мне пятку, и я запрыгал на одной ноге, вытряхивая сдернутый макасин. Из него вывалился тлеющий уголек. Следующий снаряд угодил мне в бедро. Проследив траекторию третьего выстрела, я сделал пару шагов вперед и мстительно растоптал носком мощный метательный механизм, похожий на требюше.

      – Действительно, засранцы, – согласился я. – Интересно, за кого они нас принимают?

      – Уж точно не за тех, кому стоит приносить в жертву младых дев, – разъяренно проворчал Рем, стряхивая со штанины крохотных бурых человечков.

      Рем, хоть и не был теологом, ухватил самую суть. Поклонялись нам, видимо, только круглые дураки и страдальцы. В основном, кто-то постоянно норовил залезть тебе в мокасин и что-нибудь там саботировать.

      Цивилизации людишек, зародились, по-видимому, из гниющих тел умерших маггов. Во всяком случае, самые крупные и развитые цивилизации существовали внутри и вокруг позеленевших костяков, то тут, то там украшающих массив метеоритного камня. Сначала я принял аборигенов за муравьев, – они характерно хрустели под ногами, – но потом с изумлением различил хижинки, дома, дворцы и цитадели, дороги и какую-то даже промышленность, довольно вонючую, дымящую сероводородом. Аборигены, вне сомнения, были разумны, и при нашем приближении демонстрировали различные реакции. В основном, конечно, паниковали. Некоторые только паниковали, но встречались и такие, кто паниковал и сражался.

      – Змей вас раздери! – остервенело промычал Рем. – Мои штаны! Эти подонки прожгли мне штаны! Проглот! – позвал Рем. – Где эта тварь? Проглот!

      Послышался хруст, шелест и топот. Проглот, скребя брюхом по полу, явился к Рему и преданно замер напротив.

      – Ату их! – приказал Рем. – Ешь! – Он вскочил ему на спину, и там принялся сбивать пламя со штанины.

      Проглот вывалил свой язык и принялся щелкать им как хлыстом. У меня потроха холодели, когда это коромысло проносилось рядом,