Сейчас, по предложению Серёги, утвержденному Валеркой, они топали вниз по абсолютно голому каменистому склону.

      Валерка присматривался к Яне. Первые интонации истерики исчезли совсем и ни оханий, ни аханий от нее он не слышал. Ровное рабочее отношение к происходящему.

      Конечно, и у него в душе периодически вспыхивала искра ужаса, и хотелось выкрикнуть:

      «– Пи…ец!!! Неужели это не сон?»

      Но то, что это не сон он понимал хорошо, а значит нужно принимать происходящее, как данность.

      Когда-то в детстве, десятилетним, осенью, в непогоду, он заблудился в лесах своего родного Вольска, и умудрился попасть в трясину.

      Он тогда уже попрощался с жизнью, но не запаниковал. Он периодически кричал, стараясь, как можно меньше двигаться.

      Тогда был сильный ветер, и надежды на то, что услышат крик, никакой.

      Трясина тянула его медленно. Когда его шандарахнуло по голове, он совсем поник. Мало того, что он в трясине, но его еще сверху судьба, толстой веткой решила добить. Только потом, через несколько долгих секунд, он понял, что судьба подарила ему спасение. Шишка на голове прошла через неделю, а ветка была такой, что ему удалось выбраться из трясины.

      С тех пор он всегда старался смотреть, куда вступает. И по лесам гербарии не собирал. Принципиально.

      Но Серёга, гад, его на этот раз опередил своим – «крутани».

      Серёга был неустрашим своим оптимизмом, граничащим с идиотизмом, поскольку, не смотря на весь свой материализм, верил в судьбу и в то, что до 2018 года он доживет. Откуда взялась эта цифра, Валерка не знал, но сама цифра секретом не была. А потому, Серёга все происходящее воспринимал, как неприятности, явно неугрожающие его жизни. Ведь до 2018 еще гулять и гулять.

      А вот Володя, хоть и не ныл, но выглядел совершенно подавленным. Скажи ему лечь и дожидаться смерти, ляжет и будет дожидаться.

      Но Яна?

      Сейчас под комбинезоном не видно даже намека на ключицы, но думая о Яне, Валерка их все время видел перед собой.

      Валерка отогнал это видение. Его градусник был предназначен для воды и начинался с четырех градусов плюс. Наверху температура была явно ниже. Топали вниз, а не вверх, потому как вверху был лед и шанс выбраться на заснеженную поверхность Антарктиды в мае, что для северного полушария была равно ноябрю за полярным кругом, удовольствием большим не казалось. А внизу могла быть талая вода. Ведь куда-то лед подевался с того места, по которому они шли. А вода, если все-таки температура в плюсе, это растения. Растения – это костер. Растения – это возможно какая-то живность.

      Не умирать же от безнадеги, в конце концов?

      Кроме того, расстояние между каменистым склоном и ледяной крышей этой бесконечной пещеры, при движении вниз увеличивалось.

      Склон был пологий и не мешал быстрой ходьбе.

      То ли они согрелись от ходьбы, то ли действительно стало теплее? Даже трудно переносивший холод Володя, перестал дрожать, заговорил увереннее, и умирать уже не собирался.

      Решили остановиться на предположении, что они в Антарктиде. Причем в западном полушарии, поскольку солнце