К Огонькам Созвездий. Сергей Юрьевич Ростовцев
Читать онлайн книгу.
дождя я зритель
Глядящий на быль, как небыль,
На эти прозрачные нити
Связавшие город с небом.
Зелёный остров
На Днепре зелёный остров.
Мы туда ходили вброд.
Золотых песков там россыпь,
И родник холодный бьёт.
Я и два моих соседа,
Три отборных босяка.
Нам на острове веселье.
Нам без острова тоска.
Лет с восьми в кармане финка.
С десяти и самопал.
Вовка был у нас за Флинта.
Я, о Флинте прочитал.
Разбежались лет в пятнадцать.
Я ушёл в читальный зал.
Что с друзьями? Вам признаться,
Очень долго я не знал.
Я читал, писал, работал
Что об этом рассказать?
Весь в идеях и заботах…
Вот, в читалку шёл опять.
Как-то, даже не поверил…
Вижу Женька.
– Ты ли, нет?
– Я! Рыбак, сошёл на берег.
Вот. Обычный домосед.
– А Володька?
– Он на нарах.
Было дело в преферанс.
Показалось, выпил мало.
Оказалось, в самый раз.
Попрощались, как до завтра.
Только встретимся ли вновь?
Мимо нас неслась ватага
Развесёлых пацанов.
Может на зелёный остров?
Мы туда ходили вброд.
Золотых песков там россыпь,
И родник холодный бьёт.
Декабрь.
Декабрь. На агавах воробьи.
Бананы жёлтые и мандарин не кислый.
Ну что ж, другие здесь календари.
Другие месяцы. Другие даже числа.
И может они правду говорят,
Хоть для меня их смысл непривычен.
Мне снится из того календаря,
Опавшая листва, пожухлая обычно.
Как, в сумерках, аллеей я иду,
Почти зима, а кажется, что лето.
И пахнет, как в заброшенном саду,
И только под ногами шорох этот —
Обычная пожухлая листва….
Ну, хоть проснулся видимо не зря.
Наградою чужого хвастовства —
Бананы в середине декабря.
Любовь
Отпахал я и пошёл
К дому.
А в сенях моя жена
Настя.
Говорит: «Иди ко мне
Голубь,
Так хочу твоей мужской
Ласки».
Я как взял её в свои
Руки,
И поставил я её
Раком.
Прошептал ей в ухо
– Ты сука.
И увидел, как она
Рада.
В пояснице у неё
Тонко.
И так пахнет от неё
Мятой.
Только что-то мой дружок
Звонкай,
Отдыхает, как сапог
Мятый.
Я его потеребил
– Ну же!
И о Настину потёр
Попу.
– Разве ты мне для того
Нужен
Чтоб штанину кажный год
Штопать?
А Настюха то, его
Гладит.
Говорит мол: «Ничего,
Ладно.
И