Русь деревенская. Надежда Гладкая
Читать онлайн книгу.
Знали многих врагов в лицо, воевали в германскую, дед Иван турка бивал. А эти – со своего уе́зда, да хуже турка. Раньше мчали по сёлам тройки коней, теперь тройки людей. Те тройки людям служили, душу радовали. А эти людей приговаривают да стреляют.
И как понять то, что им говорят: «Новая власть даст вам землю», а власть пришла и землю отняла. И как беречь заро́бленное – горят амбары и избы, выгребаются подчисту́ю и зерно, и сено. Кое-которые из деревенских ушли с имя́. Сро́дник тятин, Панкратий, ушёл. У их земли было не сколь ди́вно, пять девок в семье-то дак. Сказывают, нету уж живого. За что поги́нул? Жена с девками осталась сирота. Тятя им муки свёз, пшена, мама узел одёжи для их проводила, да денег сколь-то. Хоть и удивительно, как девки себе не нашили добра, не навязали? Безрукие ли чё ли? Ну, осуждать – грех.
Ещё раз приезжал дядя Перфилей. Что Илья с Егором к красным не метнулись, в том сомнений не было никаких. Тут другое дело. За Пермью и да́ле мужики восстали. Работать нельзя, семью кормить нельзя, хлеб отдай, лошадь отдай. Баб, ребятишек стреляют. Токо степняки́ так делали, их отбили деды, неужто мы этих не отобьём? Перфилей уехал мрачный. Впосле́дни сказал брату: «Смотри, Илья Иванович, ты против их не идёшь, а оне́ за тобой придут, не задержатся»…
* * *
Александра с Марией стали подниматься вго́ру, к избе. Трёхшёрстная кошка припусти́лась от лохматого кобеля через дорогу и взлетела на электрический столб. Пёс отметился у столба и пошёл по своим делам, а стайка воробьёв расселась на проводах. Замешкались вроде на минуту, и опять давай чирикать. Кошка долезла до середины, опну́лась, и сидела, думала – сползти вниз или лезти выше, чтобы воробьёв достать. Запоздалые петухи догорланивали побудку для ленивых, а на столбе по сю пор горел огонь. Сказывают, недёшева эта новая лампа, денег стоит. Мотает там где-то чё-то.
Дедушко Иван опять вспомнился. Всё говорил: «Наживи́, да не растряси́». Александра усмехнулась, припомнила, как они маленьки уроки сядут выполнять, зажгут лампу. Кероси́нова лампа, в деревне её называют «сбоку налива́тся, с ж..пы задува́тся». А дедушко не любил, когда кто при огне работу делает, особенно летом. На то солнышко есть. Не успели – стало быть, никуда не поспели. Никудышные, значит, работники. Поглядит на робят, встанет, подойдёт к окошку, занавеску вроде того пошшу́пает, покряхтит, ладошки друг об дружку пошо́ркает. Потом тихоньку подойдёт к лампе, и вроде невзначай задует. Вот и выучили уроки. А кто виноват? Припоздни́лись – всё.
А новую эту лампу с проводами и вовсе не жаловал. Для ленивых токо. Наливать не надо, ставить не надо, болтается, токо загогу́лину поворачивай, можно и с полатей не слазить, так дотянешься. Да мотает. Не сразу эти новые тенёта в избу провели, пригляделись сперва. А провели, дак не шибко зажигали их. Да ещё не всегда порядок. Как токо ветер – у их огня нету, тенёта оборвало. Лезти надо на столбы, завязывать. То потухнет, то погаснет, то опять не загори́т.
А теперича