Песнь о Вещем Олеге. Михаил Эдуардович Голодубов
Читать онлайн книгу.
Потом растащили вагоны. Для гадов красный крест вроде мишени. Запрещенные это правила ведения войны.
– Видишь, с кем они воюют? Бомбят поезда с мирными людьми, уничтожают раненых и врачей, выгоняют детей на улицу, занимая их дома. Забирают перед зимой последние крохи съестного у беспомощных людей, – вступил в разговор Сафонов. – Но им здесь не Франция, гладко не будет. Люди поднимаются. В Брянских лесах уже два партизанских отряда есть. В отряде «Сталинец» больше трехсот человек и люди постоянно прибывают. Так, что фашистов можно бить и здесь. Нечего вам пробиваться к фронту, это небезопасно. Зачем пропадать не за грош?
– Стало быть, доверяете?
– Да проверку вы прошли, – снова заговорил Одиноков, – тем более что я ехал на вашем сорок третьем поезде.
– Не понял?
– Да, да. И так же чудом уцелел при крушении. Твоего проводника помню, с красивой девицей он в обнимку на перроне в Киеве стоял.
– Это сестра его родная, она погибла. Как же тут раньше нас оказались?
– Вы пешком по незнакомой местности пробирались, а я сразу заимел мотоцикл, карту и через одиннадцать часов уже вел бой за славный партизанский отряд «Мститель». Верно, товарищ комиссар?
– Верно. Дали мы малость маху.
– Хороша малость – двое убитых и раненый командир. Как говориться в одном еврейском анекдоте – «Лучше бы ты, Сара, и впрямь, Маху дала». Держи, Поликарп, свои документы и расслабься. Меня Макаром Ивановичем звать, я заместитель командира, а это комиссар наш Михаил Евграфович. Командира в том бою ранило серьезно. Его, кстати, сейчас отнесли на термальные источники помыть. Там местная достопримечательность с целебной водой, вам тоже сходить надо. Баню Илларион только к зиме обещал соорудить, пока у крестьян паримся. А подмыться и постираться туда ходим. Митяй, – крикнул Одиноков. Появился парнишка лет семнадцати. – Отведи новеньких на источник и пусть на довольствие ставят. Придется, товарищ, пока здесь остаться. Нельзя вас отпускать, женщина пыток не сдюжит и расскажет где мы находимся.
– Да сам черт не разберет, где вы находитесь.
– Ну, это и хорошо. Ступайте, отмывайтесь, да отстирывайтесь. Ужина сегодня не будет, он плавно переходит в завтрак. Старшина наш Игнат Кравчук сплоховал. До войны у своих талантливо воровал, милиционеры матерые не могли поймать. А у немцев телегу с консервами стал уводить и попался, поэтому у нас сейчас диета. Хорошо, хоть сам утек.
– Но он обещал исправиться и притащить нам немецкую полевую кухню, – встрял комиссар. Я ему верю, такой точно добудет. Все, Митяй, веди людей. И позови, кстати, старшину, надо как-то женщину отдельно пристроить.
– Сам-то москвич?
– По последнему месту прописки москвич.
– Стало быть земляки мы с тобой, – удовлетворённо произнес заместитель командира по боевой части.
Когда Ковригин и иже с ним подходили к термальным источникам им навстречу на плащ-палатке бойцы несли раненного Большакова. Поликарп спросил у Митяя:
– Плох мужик совсем. Его лечит кто?
– Как лечить? Лекарств