Закрытие Америки. Юрий Бриль
Читать онлайн книгу.
любить мы учились
С высот постигшей утраты…
Я вскочил с дивана, это был не сон – песня продолжалась.
Ты бесстрашным пал солдатом,
чтоб смерть пред жизнью склонилась.
Ты в земле Санта Клары,
и где теперь нам согреться?
Остыло жаркое сердце
команданте Че Гевара!
Шарахнулся к окну – ночь, никого. Спросонок не сразу сообразил, что звуки рядом, за стеной… Пробрался меж коробок – дверь. Дернул за ручку, нажал. Поскользнувшись на скользком полу, кубарем влетел в помещение, упал на кучу свеклы.
Среди хаоса порушенных прилавков, разбросанных овощей и зелени вокруг столика с прикрученным к нему кассовым аппаратом, кто на стуле, кто на ящике, кто на мешке сидели люди. И среди них – Сильвия! На столике кружки, вскрытые консервные банки.
– Хури?!.. – Сильвия бросилась ко мне, помогая встать. С ее помощью я кое-как утвердился на ногах. – Ты почему здесь? Откуда?..
– А я… я же обещал, что мы встретимся. И вот…
– Ты, эй, знаешь этого гринго?! – удивился бородач в камуфляже, тот самый, которого я окрестил «Команданте».
– Хури – мой амиго из России.
– Тоже революционарий? – разглядывая меня как диковинку, спросил очкарик, так же одетый в камуфляж.
– Боюсь, разочарую, но у нас в России далеко не все революционарии, что до меня, то я обыкновенный скромный служащий.
– Педро, – пожал мне руку «Команданте». Вслед за ним представились и остальные.
Педро косил под Эрнесто Че Гевару: берет со звездочкой, нечесаная грива волос, прущая снизу, от шеи, борода и это междометие «che» (вроде нашего «эй»), которое он вталкивал в каждую фразу. У Эрнесто была привычка говорить «че», обращаясь к собеседнику. Известно, Че – погоняло, а не настоящее имя. Как и Эрнесто, Педро был выходцем из Аргентины. Перуанец Хулио – его правая рука. Тоже в армейском кителе, полевая сумка через плечо, сверлящий через круглые очки взгляд. Родом из Икитоса, он уже участвовал в движении индейцев за сохранение сельвы и против размещения там иностранных компаний, добывающих нефть. Еще одно действующее лицо – грек Лукас. Небольшого росточка, но с огромной бородой, которую могут себе позволить только священники автокефальной церкви. Шустрый, верткий, он был одет в черную со множеством карманчиков, липучек и пряжек спецуху. Его и можно было принять за священника, если бы не граната за поясом и если бы он еще не открывал рот, исторгавший исключительно сквернословия и богохульства. Он и был священником, но на почве идейных разногласий разошелся с Господом Богом. «Какого черта мы будем ждать милости свыше?! Экспроприировать и распределять по справедливости – вот наша задача». Со своими подельниками, такими же отчаянными Робин-Гудами, он тоже вскоре расплевался. Вечная история: если речь идет об экспроприации, все заодно, но когда дело доходит до распределения, у каждого обнаруживается свое понимание справедливости.
Два шахтера никак особо себя не проявляли, хомячками лущили кукурузу, запивали