До слуха ребят донеслись шаги. Медленной, шаркающей походкой кто-то все ближе и ближе подходил к ним. Ярче заплясали отблески света на неровных стенах подземелья, раздался хрипловатый кашель и знакомый голос произнес:

      – Седой, не мог я ошибиться. Ребятишки-то вернулись. Тот – здоровый, кричал с машины, что со мной еще встретится. Ага, встречу их… пулей из винтаря. Чует мое сердце, что не зря они тут объявились. Пронюхали о кладе. Тем более что отпрыск с ними. Эх, куда же они делись? Тряхануть бы их сейчас. Знают, знают мальчонки, где наследство спрятано. Ух, попались бы они в мои руки!

      – Молчал бы, балабол! Старика не мог разговорить. Он вокруг пальца тебя обвел, как пацана. Сколько времени из-за него потеряли, пока по горам и пещере лазили.

      – Ничего, Седой, ничего, – послышался хриплый голос, – если дед не сказал, так из малышей душу вытряхну. Если жить хотят, то расскажут.

      – Думай, что говоришь, – раздался грубый голос. – И так уже «засветились». Того и гляди, милиция загребет. Понял?

      – Не дрейфь, Седой! Все в ажуре будет, – разнесся хриплый смех. – Никто их не найдет. А мы отсюда сразу свалим. Граница недалече. Проскочим, а там… Ух, красота! С камушками и золотишком нас в любой стране примут с распростертыми объятьями.

      – Сначала найди…

      – Разыщу, не волнуйся. Ребятишек выслежу, а они скажут, где искать. Не таких раскалывал.

      – Ну-ну… Ты, Хрип, делов и так натворил. Того и гляди, браслетики на руках защелкнутся.

      – Сплюнь, не каркай…

      Притихшие ребята лежали, стараясь не шевелиться, чтобы их не заметили. Даже Славик притаился, внимательно прислушиваясь к каждому слову.

      Голоса раздавались уже напротив прохода, где находились ребята и тут, внезапно, тусклый луч фонарика, осветив край, метнулся внутрь. Звук шагов затих и ребята услышали:

      – Что встал, Хрип? Пошли в берлогу. Надо отдохнуть, а завтра снова в пещеру пойдем.

      – Подожди, – сказал Хрип, – кажется, будто в тупике что-то лежит.

      – Брось… Тебе уже стало