Эфир. Дмитрий Петелин
Читать онлайн книгу.
называть её именно Марией, а не Машей или, упаси бог, Машкой, потому что, цитирую: «Машка в колхозе на лугу пасется и лепехи на ходу откидывает». Конец цитаты. Еще любопытным было то, что Мария люто ненавидела музыку, которую крутили на радио, и в студии обычно слушала свой плеер. «Я эту херню всю не люблю, – мечтательно заявляла она, – я классику люблю. Бетховен там, Брамс, Лист, этот… Моцарт. И малышу тоже классику включаю. Сделаю погромче и прям наушники к пузу прикладываю. Ему нра-авится». Она нежно гладила пугающе большой живот. При взгляде на него сразу хотелось броситься искать таз, горячую воду и чистые простыни, и это несмотря на то, что до декрета Марии оставалось еще порядочно.
Мы не особенно много общались, так как за время моей стажировки виделись редко. Ночники работают два через два. Я обычно приходил на смену к Степе, который был временным ночником, пока ищут постоянного. То есть меня. Степа отрабатывал вечернюю смену и оставался на ночь. Я приходил в конце вечерней смены, мы выпускали вместе рекламу, я тупил, писал себе инструкции, как победить эту чертову машину – диджейский пульт, затем мы напивались как последние сукины дети, по очереди ходили за добавкой в круглосуточный неподалеку и напивались совсем уж как законченные бездари. Степа засыпал мертвецким сном на диване в курилке на входе, а я вместо него ехал домой на такси за счет конторы. Когда Степа пил в меру и был способен думать о будущем, он сдвигал стулья прямо в студии и спал рядом с пультом. Так он мог выпускать утреннюю рекламу, особенно даже не просыпаясь.
Понятно, что приходить стажироваться к другим диджеям, которых сменяла Мария, резона было маловато. Час в маршрутке на работу, два часа на работе, потом домой, возможно, своим ходом. И никакой моральной компенсации в виде алкогольного угара. Один пить не будешь, а людям, которым завтра на учебу или опять же на работу, этот алкогольный угар вообще не сдался. Поэтому с моей будущей коллегой мы не особо пересекались, и, прежде чем полноценно выйти в смены, я как-то не успел расспросить её поподробнее, что и как.
В итоге наш чуть ли не единственный разговор о работе свелся к следующему:
– Ну как тут вообще по ночам, спокойно? – спросил я.
– Эмм. Ну да, тут двери же бронированные. Видеофон есть… Если что, не открывай просто и всё. Только не забывай на лестницу еще дверь проверять. Спать в новостной лучше. Там диван раскладывается – удобнее. Ну и дверь на ключик закрывается.
Тут бы мне насторожиться. Кроме меня по ночам на радио никого, двери все и так закрыты. Они бронированные, без дураков, бронированные – режимный объект все-таки. Зачем тогда закрывать на ключ еще одну дверь, которая разделяет с такими важными помещениями как санузел и студия? Но я только кивал, угукал и мечтал, как буду зачесывать девочкам, что работаю на радио и как стану устраивать им ночные экскурсии: «Мы поднимаемся на лифте, и перед нами сразу же большая тяжелая дверь. Но вы не удивляйтесь. Всё-таки это режимный объект, хоть и верхний технический