– И как она, Матвей, нас вспоминает? – спросил юношу Давид Рафаилович в первой декаде августа.

      – У неё была странная просьба.

      – Какая?

      – Попросила, чтобы я её отвез за город, чтобы пожить пару недель в палатках. Никак не думал, что о таком попросит, особенно после того что случилось. Но была настолько настойчива, что я не смог отказать.

      – Интим не планируете? – ехидно и довольно грубо поинтересовался Давид.

      – Не-е… – потянул Мотя, – С Анькой это невозможно! Она обещала деньги мне заплатить, если буду просто сопровождать и больше ничего.

      – Сколько?

      – Тридцать тысяч. Сумма за две недели, так скажем, приличная. Половину сразу, вторую, если буду себя вести хорошо, в самом конце.

      – За две недели сумма и вправду неплохая. Что ты должен делать?

      – Ничего, просто сопровождать, кормить, поить, присутствовать при каких-то делах.

      – Узнаешь каких? Ну, для нас?

      Матвей задумчиво покачал головой.

      – Попробую, но осторожно. Не буду рисковать. Опасно это…

      – Почему опасно?

      Новосельцев задумался, а потом рассказал все как есть:

      – Анька быстро выросла за пару месяцев. Выросла не физически, а морально. И растет теперь каждый день. Читает стихи на латыни, изучает древние талмуды и манускрипты, чертит какие-то знаки постоянно… Сатанизм в общем тотальный. Хуже другое. Она научилась читать мысли людей и двигать предметы.

      – Чего-чего? – удивленно спросил Алхазов.

      – Буквально так. Вчера на моих глазах сдвинула коробок сантиметров на десять-пятнадцать. Потом сделала так, что все спички в нем сгорели, хотя он был закрыт.

      – Телекинез… круто! Не думал, что когда-нибудь столкнусь с такими способностями. Что-нибудь было ещё?

      – Пока не видел. Наверное, всё впереди…

      – Про нас с Рашидом ничего не говорила?

      – Про вас, Давид Рафаилович пару раз говорила и отзывается в целом хорошо. А про Рашида ни звуку. Будто нет его вообще. Ни разу никак и никогда. И ничего про то, что случилось на раскопках тоже. Ни слова. Я её пару раз спрашивал. Ответила, что теперь всё это безразлично. – С великой грустью в голосе завершил обмен мнениями Матвей.