Ливонский поход Ивана Грозного. В. В. Новодворский
Читать онлайн книгу.
Царь отправил крымскому хану подарки, и Татары произвели свой обычный опустошительный набег на Волынь и Подолию. Баторий мог подозревать, что Иоанн начнет скоро войну, следовательно, весьма близок момент величайшей опасности для государства. Чтоб отразить ее, необходимо было изыскивать средства, и изыскивать поспешно. Баторий проявил при этом свою обыкновенную энергию. Он созвал на 23-е марта сенаторов в город Влоцлавок и предложил им обсудить миры, необходимые для государственной обороны[131]. Сенаторы посоветовали обратиться к шляхетским сеймикам непосредственно за новыми налогами и не созывать сейма, так как совещания его бывают безрезультатны. Мера, присоветанная королю сенаторами, была противна конституции, тем не менее Баторий решил испробовать ее[132]. Чтоб сильнее повлиять на умы шляхты и таким образом склонить ее к необходимым пожертвованиям на защиту государства, король изобразил печальное состояние страны самыми яркими красками. Жители Данцига не только упорствуют в своем мятеже, но производят неслыханные грабежи и насилия. Они опустошили много шляхетских имений, разрушили монастырь Оливу, намереваются уничтожить и самое имя Польши в Пруссии. Мало того, они обращаются за помощью к врагам Речи Посполитой и строят всюду против нее козни. В то же время Татары своими вторжениями в пределы государства причинили ему немало вреда. Опасность угрожает и со стороны московского царя. Речь Посполитая погибнет, если не будет оказана ей помощь[133]. Так король говорил к шляхте. Одновременно он пробовал добыть средства и из других источников. Маркграф анспахский хлопотал о предоставлении ему опеки над душевно больным герцогом прусским Фридрихом-Альбрехтом. Король согласился исполнить желание маркграфа, но под условием уплаты 200 000 золотых. По просьбе короля, частные лица дали казне денег в ссуду. Вместе с тем Баторий решил привлечь к пожертвованиям и духовное сословие, которое освобождено было от государственных налогов и только по своей доброй воле давало иногда субсидию государству. По этому поводу собрался синод в Петрокове и желание короля было удовлетворено: синод определил дать королю субсидию, которая могла достичь суммы 70 000 золотых. Обращение к шляхте увенчалось тоже успехом. Главные провинциальные сеймики в Коле, Корчине и Варшаве установили налоги согласно положениям, определенным на люблинском сейме 1569 года[134]. Прусский сеймик в Грудзиондзе увеличил побор в 200 000 золотых еще на 100 000. Сенат разрешил Баторию заложить даже коронные драгоценности[135].
Литовцы позамешкались несколько в установлении налогов, необходимых для государственной обороны, хотя опасность со стороны Иоанна была уже близка: он стянул уже свои войска в Новгород и Псков. На эту мешкотность литовцев Поляки обратили внимание короля, и он должен был сделать им упрек за это, побуждая их вместе с тем принимать поскорее меры для защиты Ливонии[136].
Литовцы на своем главном сеймике в Волковыске пришли тоже, как и Поляки на своих главных сеймиках, к заключению,
Acta Stephani regis, стр. 79, № LIII.
Acta Stephani regis, стр. 67–72, № XLVI.
Акты Зап. Рос, III, 209–211, № 82. Сеймики в Польше окончились уже в мае (Acta Stephani regis, 81, № LVI); литовский же сеймик происходил в июле.