Инферно Габриеля. Сильвейн Рейнард
Читать онлайн книгу.
Рейчел.
– Подведем итог. Итак, ты хочешь сделать Джулии нечто приятное. Если желаешь, называй это покаянием. Я считаю это обыкновенным проявлением доброты. Это доброта вдвойне, поскольку ты стремишься сохранить свой поступок в тайне и не вызывать у Джулии тягостных мыслей, будто теперь она перед тобой в долгу. Что ж, меня это впечатлило.
– Я хочу, чтобы раскрылись ее лепестки, – едва слышно произнес Габриель.
Рейчел услышала его слова, но тут же отмахнулась от них, посчитав это цитатой из какого-нибудь стихотворения. Она не настолько была сильна в поэзии, чтобы с ходу узнать, кто и когда написал эти слова. В то, что они могли принадлежать самому Габриелю, она не верила. Слишком уж непохоже на него.
– А тебе не кажется, что к Джулии нужно относиться как ко взрослому человеку и сказать ей, от кого эти подарки? Пусть сама решает, принимать их или нет.
– Тогда она их точно не примет. Она меня ненавидит.
– Джулия не умеет ненавидеть людей, – засмеялась Рейчел. – Вот прощать их сверх меры – это она умеет. Если уж она действительно тебя возненавидела, значит заслужил. Но в одном ты прав: в таких вопросах она очень щепетильна. Мы считаем это дружеской помощью, а она может расценить наш жест как милостыню. И твое воздаяние будет воспринято как подаяние. Она почти никогда не позволяла мне покупать ей одежду или обувь. Всего раза два или три мне удалось ее уломать. А так – неизменно вежливое «нет, спасибо».
– Тогда скажи ей, что… авансом делаешь ей рождественский подарок. Или что это… от Грейс.
Они понимающе переглянулись. В глазах Рейчел блеснули слезы.
– Мама была единственной, кому Джулия позволяла заботиться о себе. Она относилась к Грейс как к родной матери.
Габриель забыл про эспрессо. Он подбежал к сестре, обнял и, как умел, попытался успокоить.
В глубине души он точно знал, зачем и ради чего убеждает сестру одарить мисс Митчелл красивыми и дорогими вещами. Он покупал себе индульгенцию, прощение за грехи. Так он не поступал еще ни с одной женщиной. Но Габриель не тешил себя мыслями, что его затея удастся. Скорее всего, это будет абсолютно бессмысленная затея.
Он знал, что живет в аду. Он принимал это как данность и редко сетовал. Он отчаянно жаждал выбраться оттуда и все еще верил, что такое возможно. Но, увы, у него не было ни Вергилия, ни Беатриче. Его молитвы оставались без ответа, а благому намерению изменить свою жизнь всегда что-то мешало. Вернее, кто-то. Зачастую – какая-нибудь длинноногая блондинка в туфлях на высоком каблуке, которая впивалась длинными ногтями ему в спину, неистово шепча его имя…
Можно сколько угодно мечтать о бегстве из ада. Но Габриель устал от мечтаний. Он жаждал практических шагов. Учитывая его нынешнее положение, самым лучшим и вполне практическим шагом было взять деньги проклятого старика («кровавые деньги») и щедро потратить их на кареглазого ангела. На девушку, которая не может позволить себе снять квартиру с кухней и которая хоть немного расцветет, получив от лучшей подруги красивое платье и новые туфли.
Габриелю