одна красивая торговка

      с цветком в косе, в расцвете лет,

      походкой легкой, гибко, ловко

      вошла к хирургу в кабинет.

      Хирург с торговки скинул платье;

      увидя женские красы,

      он заключил её в объятья

      и засмеялся сквозь усы.

      Его жена, Мария Львовна,

      вбежала с криком: Караул!

      и, через пол минуты ровно,

      Хирурга в череп ранил стул.

      Тогда торговка, в голом виде,

      свой организм прикрыв рукой,

      сказала вслух: «к такой обиде

      я не привыкла…» Но какой

      был дальше смысл её речей,

      мы слышать это не могли,

      журчало время как ручей.

      темнело небо. И в дали

      уже туманы шевелились

      над сыном лет – простором степи

      и в миг дожди проворно лились

      ломая гор стальные цепи.

      Хирург сидел в своей качалке

      кусая ногти от досады.

      Его жены волос мочалки

      торчали грозно из засады,

      и два блестящих глаза

      его просверливали взглядом;

      и, душу в день четыре раза

      обдав сомненья черным ядом,

      гасили в сердце страсти.

      Сидел хирург уныл.

      и половых приборов части

      висели вниз, утратив прежний пыл.

      А ты, прекрасная торговка,

      блестя по прежднему красой,

      ковра косаясь утром ловко

      своею ножкою босой,

      стоишь у зеркала нагая.

      А квартирант, подкравшись к двери,

      увидеть в щель предпологая

      твой организм, стоит. И звери

      в его груди рычат проснувшись.

      а ты, за ленточкой нагнувшись,

      нарочно медлишь распрямиться.

      У квартиранта сердце биться

      перестаёт. Его подпорки,

      в носки обутые, трясутся;

      колени бьют в дверные створки;

      а мысли бешенно несутся.

      и гаснет в небе солнца луч.

      и над землей сгущенье тучь

      свою работу совершает.

      И гром большую колокольню

      с ужасным треском сокрушает.

      И главный колокол разбит.

      А ты несчастный, жертва страсти,

      глядишь в замок. Прекрасен вид!

      И половых приборов части,

      нагой торговки, блещут влагой.

      И ты, наполнив грудь отвагой,

      вбегаешь в комнату с храпеньем,

      в носках бежишь и с нетерпеньем

      рукой прорешку открываешь,

      и вместо речи – страшно лаешь.

      Торговка ножки растворила,

      Ты на торговку быстро влез.

      В твоей груди клокочет сила,

      Твоим