Кружево. Дорога к дому. Ширли Конран
Читать онлайн книгу.
вполне определенной женщины, которую Кейт знала. Однажды ночью у Кейт вдруг возникло кошмарное ощущение, будто тяжело дышащий на ней человек – ее свекровь, вдова майора Хартли-Харрингтона.
Тоби категорически отказывался обсуждать то, что с ним происходило. В течение всего дня он был совершенно другим человеком: тем обычным, нормальным Тоби, каким был всегда. Вечерами же он не мог дождаться момента, когда они поднимались наверх, в свою спальню. Иногда он даже железной хваткой стискивал руку Кейт и тащил ее вверх по лестнице, при этом глаза его как-то странно блестели из-под густого слоя косметики. Иногда он казался Кейт типичным негодяем, будто сошедшим со страниц дешевых романов. «Нет, я просто слишком начиталась Барбары Картленд», – убеждала она себя. Но все же никакими другими словами она не могла бы описать то специфическое выражение, которое появлялось в подобные минуты на лице у Тоби: возбужденное, безжалостное, со стеклянными глазами. Кейт не понимала, что с ним происходит, и не знала, что ей предпринять.
Что она опять сделала не так? Почему эти ужасные перемены случились вдруг так внезапно? Если Тоби – гомосексуалист, то почему он спит с ней? Если он еще только превращается в гомосексуалиста, то почему она его так боится? Многие из числа их друзей были «голубыми», но они не внушали Кейт никакого страха; с Тоби же все было иначе. Причем больше всего ее пугали не косметика, не волочащаяся походка, не подбитые ватой кружевные лифчики, не этот ужасный корсет из красного атласа и даже не то, как Тоби пытался спрятать между ног яички, – неудивительно, что у него при этом делалась такая странная походка, особенно когда он надевал туфли на высоких каблуках. Нет, наибольший ужас вселяли в Кейт его гримасы, ужимки, вся его мимика. Абсолютно искренняя, она со всей очевидностью обнаруживала, каким он представляет себе внутренний мир и душевный склад женщины. Это был какой-то скверный шарж, оскорбление всему ее полу; именно это и шокировало больше всего Кейт, никогда не слышавшую слова «трансвестит».
Она закатила Тоби сцену, но Тоби пригрозил, что уйдет от нее.
Кейт уступила.
Потом она устроила ему еще одну сцену, и Тоби мягко напомнил ей, что она просто тридцатилетняя бесплодная сука и потому пусть лучше заткнется, мать ее… «Ой, извини меня, дорогушенька, не надо так плакать, давай лучше поцелуемся и помиримся, а? Один только маленький детский поцелуйчик», – загундосил тут же он, склонился над ней и притянул ее за подбородок к своим грубо намалеванным губам. Каждая пора на его лице вдруг будто выросла и показалась Кейт увеличенной, точь-в-точь так же, как показались ей увеличившимися поры на лбу миссис Трелони – на белом лбу, из которого торчали жесткие черные волосы, – тем ужасным вечером, в ванной, когда она была еще школьницей. Вот и сейчас, как тогда, она с жуткой ясностью, во всех мельчайших подробностях видела частички ярко-красной помады в трещинках губ Тоби и в порезах на верхней губе, оставшихся