Хозяин. Дмитрий Красько
Читать онлайн книгу.
по всей строгости капиталистической законности.
Я, отчего-то, был твердо уверен, что этого не произойдет. А до встречи с Бэком время еще есть. Во всяком случае, нам на порцию любви хватит.
5
Милиция нравов к нам и в самом деле не пришла. Но и без ее помощи все закончилось, как в нехорошей сказке – на самом интересном месте. Меня, с наполовину спущенными штанами и ко всему, как пионер, готового, какой-то злой мишугенер взял за лодыжки и вынул из салона, как вынимают мешок картошки из товарного вагона. И я, охреневший от происходящего, натурально, тем самым мешком хлопнулся на посыпанную щебенкой обочину. Хорошо – успел подставить руки и сохранить целостность физиономии, а то уж совсем обидно было бы.
Сильные руки злого мишугенера, сделав свое черное дело, исчезли из поля моего тактильного (вот я умный! Какие слова на стенах школьной уборной вычитал) мировосприятия. Я остался лежать на обочине, постепенно приходя к выводу, что все происходящее – какое-то неправильное. Не должно так быть, в самом деле. Только что я готовился принять порцию секса, но тут пришел какой-то урод и помешал мне. Обидно это. И несправедливо. С осознанием такого положения вещей во мне народился гнев. И желание набить морду уроду. Даром, что я лежал, имея и штаны, и трусы в районе колен. В гневе я страшен – и в трусах, и без трусов.
А потому я вскочил, – очень ловко и быстро, прошу заметить, – развернулся и сказал:
– Ну что за херня! Да я порву, как…
После этого я говорить перестал. Потому что понял, что упираюсь лицом в чей-то гранитный живот. Сам я парнишка не сказать, чтобы маленький, – метр восемьдесят с небольшим вершком, – поэтому сие открытие меня неприятно поразило. Если мое лицо – на уровне его живота, то на каком уровне его лицо? Вопрос немаловажный. А ну, как он истолкует мое восклицание, как личное оскорбление (чем оно, на самом деле, и было), и решит поучить меня литературному русскому? Я не желал учиться литературному. По крайней мере, не у этого учителя. А потому отступил на пару шагов назад, уперся спиной в железо автомобиля и обозрел своего визави в полном объеме.
Объем впечатлял. Два с лишним баскетбольных метра, бочкообразная грудь и мощные руки. Все это добро было упаковано в замечательно дорогой белый костюм и увенчано коротко стриженной головой с самодовольной ухмылкой на самом видном месте. Впрочем, не спорю – он имел полное право так лыбиться. Мне же ничего не оставалось, кроме как тоскливо натянуть сперва трусы, а потом и брюки.
– Салют, смертничек! – прогудел гигант.
– Салют, – пробурчал я, возясь с неподатливой молнией на штанах. – Чтоб я так жил – и чтобы да, так нет… Ты кто – местный терминатор?
– А что? Похож? – он еще сильнее выкатил грудь. Стало реально страшно – а ну, как заденет? Сотрясением мозга не отделаешься.
– Не то слово, – я, наконец, справился с ширинкой. – Больше, чем фотокарточка. Шварценеггер грустно чешет харю. Костюмчик, небось, на заказ шил?
– Само собой.
– Небось,