Тот рухнул сразу в бессознание, его даже потом к жизни привести не смогли. Так бревном недвижимым в шлюпку и спустили. Отчалили французские переговорщики, а Арсений стрелой к пушкам усвистал. Паруса размотали, крутой бейдевинд дали, а к корвету в помощь бриг французский пошел. Скоролучно бой приближался: люди мирного уклада дела оного не сыскали, теперь корабли беседу поведут и из пушки изъяснения весомые посылать начнут. У кого первым дерево треснет, тот и к согласию скоро заспешит. Сила железа всегда убедительно звучала, правда не всегда на стороне совести оказывалась.

      Корабли французские вначале в заминке пребывали: как атаковать, решали. Яков управлением маневров командовал, пока Арсений у пушек стоял и это Богом посланное время с толком использовал. Повернул фрегат кормой к французам и ходу дал. Те спохватились и вдогонку бросились. Корвет и бриг чуть правее шли, когда вдруг Яков «Петра I» на новый курс положил, кругаля дал, в полный багштаг вошел и оказался бортом прямо перед бушпритами французских кораблей. Ахнул левый борт, вздрогнул корабль-фрегат, белое облако к мачтам взметнулось – это книпели, в паруса нацеленные, полетели. Порвали полотно белое у грабежников – у них ход и поубавился. Те давай поворачивать, борт подставлять, чтобы ответ дать, а Яков по ветру пошел и умело за бриг спрятался, да так, что корвету и выстрелить возможности никакой не оставил, иначе в своих рисковал попасть.

      Давай шевелись, шевелись, олухи бестолковые, – кричал Арсений, командуя подготовкой к залпу новому.

      Теперь время ядрами пришло окатить врагов злосчастных. У каждой пушки суетились три пушкаря. Один из них клоцом ствол чистил. Второй что-то искал, а третий с водой канитель разводил остужая орудие.

      Что ты ищешь, растяпа, возьми пыжовник, вон пенька осталась. Давай, налегай, – продолжая регулировку наводить, орал во все горло Арсений. Через минуту-другую орудие к зарядке готово было. И фрегат как раз к месту залпа приближался.

      Арсений, торопись скоро залп давать! – кричал Яков.