В чужом доме. Ольга Пустошинская
Читать онлайн книгу.
Я, а не она.
Сергей осторожно присел на краешек постели, сцепил в замок большие руки. На меня поглядывал украдкой, не прямо, что показалось мне странным – стесняется, что ли?
– Ну… как ты тут? – натужно сказал он.
– Нормально.
– Когда выпишут?
– Я не знаю…
– Мила, расскажи, что там произошло?
Там – это на переходе, понятно без уточнений. Да пожалуйста, я не собираюсь выгораживать эту Милу.
– Твоя дорогая жена уткнулась в телефон и совершенно не обращала внимания на ноющего ребёнка. Тот обиделся и решил на зло маме отморозить уши – выбежал на дорогу.
С мстительным чувством я наблюдала, как меняется его лицо, как темнеют глаза, расширяются зрачки, отвисает челюсть, дыхание становится сбивчивым. Сергей поперхнулся и закашлялся.
– Надо было его за руку держать, ты ведь знаешь. – Он совершенно не обратил внимания, что я вела разговор в третьем лице.
– Надо! Что ж ты своей жене не внушил это?
– Да ведь я говорил…
– Пострадала совершенно посторонняя женщина, она в коме, состояние тяжёлое.
Сергей опустил глаза:
– Она хотела оттащить Стёпку…
Вот как! Признаться, такая идея в голову мне не приходила.
В палату зашла Марина и демонстративно плюхнулась на койку. Сергей стушевался, заёрзал и стал прощаться. Неловко приобнял, потому что я упёрлась обеими руками в его грудь, и вышел в коридор.
– Спасибо, Мариночка.
– Не за что. Я почувствовала, что пора тебя выручать, – улыбнулась соседка. – Бедная Сонечка чуть не задохнулась под одеялом, да, детка моя?.. Ой, как вкусно пахнет!
– Присоединяйся, – пригласила я, – котлеты с капустой и картошкой, бутерброды. Всё очень вкусно.
***
Дни шли за днями. Вчера, сегодня, завтра… Утренний обход, процедуры, обследования…
– Очень хорошо, – говорила врач, листая историю и пробегая глазами вклеенные результаты анализов с непонятными каракулями, – послезавтра можно выписывать.
У меня сердце ухнуло куда-то в живот, подняв волну холодного страха. Ведь знала, что рано или поздно это случится, но надеялась оттянуть момент.
Наверно, все чувства были написаны на моём лице, потому что врач спросила удивлённо:
– Что случилось? Вы не рады?
– Рада…
Ну не рассказывать же ей, что я панически, до одури, боюсь оказаться за больничным порогом. Там – не моя жизнь. И пусть они не думают, что я безропотно буду подчиняться их правилам. Кто – они? Да все. И её родители, и муж, и сын, и свёкры, и ещё бог знает кто.
Её жизнь врывалась в мою телефонными звонками, посещениями, отражением в зеркале, хрипловатым, грубым голосом, фразами, вроде этой: «Чурбанова, на процедуры!» И если бы не Марина, то мне пришлось бы совсем тяжко.
Ночами мы с ней тихонько шептались, сблизив головы, чтобы не разбудить поступившую накануне соседку.
– Хочу сбежать отсюда, уже кое-что придумала, – призналась я.
– Что