Веди свой плуг по костям мертвецов. Ольга Токарчук
Читать онлайн книгу.
с телом. То и дело открывалась дверь и появлялись новые, внося в комнату снег и металлический запах мороза. Это были главным образом бывшие работники совхоза, которые теперь получали пособие по безработице и время от времени нанимались рубить лес. Кое-кто ездил на заработки в Англию, но вскоре вернулся, испугавшись чужбины. Другие упрямо возделывали свои маленькие участки земли, не дававшие никакой прибыли и державшиеся на плаву только благодаря евросоюзовским дотациям. Одни мужчины. В комнате сделалось душно от их дыхания, теперь уже ощущался легкий запах перегара, табака и сырой одежды. Они поглядывали на покойника, украдкой, поспешно. Было слышно шмыганье носом, но непонятно, от мороза или, может, действительно у этих крепких мужиков наворачивались на глаза слезы и, не находя другого выхода, вытекали из носа. Не было ни Матохи, ни других знакомых.
Один из присутствующих вытащил из кармана несколько плоских свечек в металлических подсвечниках и протянул их мне столь уверенным движением, что я машинально взяла, не слишком понимая, что с ними делать. Прошло некоторое время, прежде чем я сумела оценить его идею. Ну конечно, надо расставить и зажечь эти свечи, тогда получится строго и торжественно. Может, их пламя высвободит слезы, которые скатятся в пышные усы. И это всем принесет облегчение. Поэтому я занялась свечками и подумала, что многие из присутствующих превратно поняли мои действия. Решили, что я – распорядитель церемонии, дирижер погребального действа, потому что, когда загорелись свечи, все вдруг затихли и вперили в меня печальные взоры.
– Начинайте же, – прошептал один, которого я, казалось, откуда-то знала.
Я ничего не поняла.
– Начинайте петь.
– А что петь? – Я не на шутку забеспокоилась. – Я не умею петь.
– Что угодно, – сказал он. – Лучше всего «Вечный покой».
– Но почему я?
Тогда тот, что стоял ближе других, твердо ответил:
– Потому что вы – женщина.
Вот оно что. Вот такой, значит, сегодня расклад. Я не понимала, какое отношение имеет к пению мой пол, но не хотела в такую минуту противиться традиции. «Вечный покой». Мелодию я помнила с детства; став взрослой, похороны уже не посещала. Только слова забыла. Но оказалось, что достаточно начать, и охрипший хор мгновенно присоединился к моему слабому голосу, образовав шаткую, фальшивую полифонию, которая крепла с каждым повтором. И я вдруг почувствовала облегчение, мой голос сделался увереннее, и я быстро вспомнила простые слова о Свете Вечном, который, как мы уповали, будет сиять и Большой Ступне.
Так мы пели около часа, все одно и то же, пока слова не перестали что-либо значить, словно это была морская галька, которую непрестанно обтачивают волны, делая камешки круглыми и похожими друг на друга, как песчинки. Вне всяких сомнений, это давало передышку, мертвое тело утрачивало реальность и наконец превратилось в повод для встречи измученных тяжким трудом людей на ветреном Плоскогорье. Мы пели о Свете, который, правда, существует где-то далеко и пока