Август, в который никто не придет. Мария Фомальгаут
Читать онлайн книгу.
настоящее, где бесконечно далекое прошлое, времена хитонов и тог…
Римские ночи мало-помалу сменяет раскаленный Каир, где сам воздух, кажется, пропитан зноем, и отчаянно ищешь хоть какую-то тень, чтобы укрыться от палящего солнца. Бывают года, когда Каир не появляется, все тянется и тянется солнечный Рим, а за ним Мадрид с темными ночами – но чаще всего все-таки не отвертеться от палящей жары, причудливых мечетей, улиц, пропитанных душистыми пряностями, обломками загадочной старины. И изнемогаешь от зноя, и умоляешь кого-то, ну, пожалуйста, ну, не надо, ну посмотрели, полюбовались, ну давайте теперь что-нибудь не такое жаркое, ну очень-очень просим…
Погода не спешит смиловаться, погода нескоро и нехотя меняется на Мадрид, помпезный, торжественный, с жаркими днями и темными ночами, которые скрывают в своих переулках немало тайн. Мадрид пролетает незаметно, как-то слишком быстро, и вот уже падают с неба первые желтые листья, и вот уже останавливаешься потому, что что-то чиркнуло по плечу, покатилось к ногам, глядь – а это нота, ми-минор или фа-бемоль, летят, падают, падают, укрывают площади. Вена пришла.
А где Вена, там и скрипки, летят стайками, рассаживаются по веткам, наигрывают замысловатые мелодии. Рояли выходят из кустов, подбирают ноты, меланхолично жуют, деревья покрываются марципановыми конфетами, люди собирают небывалый урожай, из-за деревьев возвышаются шпили городской ратуши, Собора Святого Стефана, Карлсикрхе.
Мы не хотим, чтобы Вена уходила, Вена и сама не хочет, чтобы она уходила, – тянется и тянется, кажется, до бесконечности. Но Петербург все больше вступает в свои права, дует холодными ветрами с Невы, окружает дворами-колодцами, разливается каналами, раскидывается мостами, окутывает студеными сумерками. На больших улицах вроде бы еще марципаново-скрипочная Вена, а как шагнешь в переулки, окутает промозглой сыростью, сами откуда-то слетаются стихи, чуждые, пугающие, призрачные…
Мы и сами не замечаем, как туманы Петербурга мало-помалу превращаются в совсем другие туманы, подернутые тайнами, интригами, заговорами, силуэтами призраков, а уж если вы увидели, как по деревьям порхают перепончатокрылые тыквы, а по мостовым прохаживаются многоэтажные автобусы, можете не сомневаться – наступил Лондон. Лондон с холодными ветрами и туманами, призрачными замками, потерявшими самих себя. Чем больше подступают холода, тем больше проступают черты рождественского Брюсселя, украшенного ярмарками и пряничными домами в натуральную величину. А там уже и Адвент, и Рождество, и Новый Год скоро, и ветви деревьев сгибаются под тяжестью картин Дрезденской галереи, вот они слетелись, и сидят, щебечут, и стены домов укрываются флейтами водосточных труб…
Душа с канделябром
Сколько-то лет.
Как-то выглядит.
Где-то работает.
Где-то живет.
Неважно, неважно, все неважно.
Говорит:
– …вот вы скажете, что это безумие какое-то, что я из ума выжил – и будет в чем-то прав….
– Ну,