Загадай желание. Татьяна Веденская
Читать онлайн книгу.
, стояла на ступеньках подъездной лестницы, прислушивалась к тому, что происходит двумя этажами выше, за дверью, ведущей в ее собственную квартиру. Она думала о том, что плохое, собственно говоря, тоже происходит, когда его совсем перестаешь ждать. Наверху было тихо. Что делать дальше, Олеся не знала. Не имела ни малейшего понятия, что, впрочем, было для нее неудивительно и не редкость. Страстная натура, творческая душа, никакого тебе самоконтроля, никакой логики, одна сплошная эмоция. Другое было странно – то, что ее чувства не изменились ни на грош за весь прошедший год. А еще говорят, что время лечит.
Олеся забежала домой на минутку. Ей нужно было только переодеться и смыть с лица остатки дурацкого клоунского грима. Не в таком, о, не в таком виде она мечтала предстать пред раскаявшимся Максимом. Сколько раз Олеся прокручивала в своей голове эту сцену – он, осознавший, какую роковую ошибку совершил (подлец), падает пред ней ниц и молит вернуться. Она уже, конечно, звезда и лучшая подружка Кати Климовой или там Светы Ходченковой, хотя… Возраст слишком разный, не пойдет. Да и кто из актрис способен на настоящую дружбу?.. Другое дело – девчонки.
Хорошо, не в этом счастье. Не это главное. Главное, чтобы Максим – упал ниц и раскаялся. А Олеся – звезда в коктейльном платье, небрежно поправила бы выбившуюся из прически черную прядь и сказала бы ему: «Поздно, милый». Олеся много раз мечтала об этом. Репетировала, как именно она поправит эту самую прядь. Даже стричься стала немного иначе, чтобы прядь была еще более непослушная – ей новая прическа шла. Олеся знала роль назубок, еще бы, столько раз репетировала перед большим бабушкиным зеркалом. Безразличие получалось все лучше. Недавно, а если быть точной, то в прошлую пятницу, на их еженедельных посиделках у Анны, Олеся даже сказала, что в самом деле больше не думает о Максиме. И ведь она не врала, а только отметила с удивлением, что неделю, не меньше, не вспоминала о нем. Девчонки отреагировали по-разному.
– Ты просто была занята, вот и отпустило немного, – пожала плечами Нонна и со свойственной ей черствостью добавила, что человек, который все еще рыдает каждый раз, когда слышит песню «Free Love», не вполне преодолел свое чувство.
– И все-таки это уже большой шаг вперед. Все у тебя получится, ты забудешь его и будешь счастлива. – Сострадательная Анна, как всегда, поддержала слабейшего, то есть Олесю.
Нонна фыркнула себе под нос, раскладывая на столе карты с ловкостью профессионального картежника, и буркнула что-то про то, что «кто бы говорил» и «чья бы корова мычала». Женька добавила только, что Олеся хотя бы страдает из-за несчастной любви, а самая большая проблема у нее, у Женьки, – сама Женька. И тут же начала свою «заунывную» о том, что с такой самооценкой, как у нее, у Женьки, люди вообще вешаются. А еще у нее ноги толстые, из-за чего новые брендовые шорты от Guess на нее не налезли, даже те, что на размер больше.
– Понеслось! – покачала головой Нонна. – Так, девочки, не берем крестей. Сосредоточьтесь, плиз, на преферансе.
Эта пятница показала, насколько Нонна была права. Олеся совсем ничего не преодолела, даже на мизинчик. И не стала звездой. Все, что изменилось в ее жизни после того, как ей дали диплом выпускницы «Щуки», это… ничего. Ничего не изменилось. Есть люди, которые родились под счастливой звездой. Они поражают преподавателей в самое сердце, им случайно встречаются на улицах великие режиссеры, которые как раз ищут их, чтобы вручить совершенно уникальную и, конечно же, главную роль.
А есть все остальные. Есть Олеся. Учеба в «Щуке» была восхитительной, но результат – работа в массовке на «Мосфильме»? Аниматор на утренниках? Эпохальная роль кариеса в рекламе зубной пасты? О, да, Олеся с ужасом думала о том, что Максим тоже может увидеть, как она, загримированная под страхолюдину и с замазанными черной пастой зубами, крадется к жующему пончик человеку, чтобы лишить его улыбки. Черт, кто придумывает эти рекламы? Конечно, Максим ее увидел!
– Я хотел поздравить тебя. Я так понимаю, что твои мечты о большой сцене сбылись? – сказал он, когда, несколько минут назад, Олеся открыла дверь своей квартиры и оказалась лицом к лицу с Любовью Всей Своей Жизни. И что это – раскаяние? Разве это должен говорить мужчина, который хочет вернуть себе девушку?
– Откуда ты тут взялся? – пробормотала она.
Он здесь? Как это возможно? Зачем он вернулся? Чего он хочет? Он что, подстригся? Похудел? Загар ему к лицу. Я умираю, когда вижу его. Я умираю, когда его нет рядом. Я не могу дышать.
– Ты забыла? У меня есть ключ. – Максим показал связку, и Олеся моментально вспомнила, как он уходил. Как они сидели рядом в прихожей, он был в бежевом свитере, который связала Анна, а она, Олеся, была в слезах. Максим говорил что-то о несоответствии взглядов, о том, что он задыхается и что ему нужно знать, что он свободен, раз уж он уезжает. Мало ли что. Он не хочет ее держать.
А она хотела, чтобы он ее держал. Она задыхалась от одной мысли, что они станут чужими, она не хотела оставаться друзьями. Она не хотела слышать ни одного из его аргументов – от них становилось только хуже, только больнее. Все, о чем она могла думать, – что он не придет больше вечером, не станет ворчать о том, что в его новостном агентстве