Другие твердили, что вместе

      И можно, и нужно идти.

      Но кроме подслащенной лести

      Они слов не в силах найти…

      А третьи лобзали при встрече

      И в спину кололи ножом.

      А коль доходило до вече —

      Они коллективно молчком…

      Иные кусали и ныли,

      Что это всё – воля других.

      При этом давно позабыли,

      Что руки в крови у самих…

      Как можно быть внешне пригожим,

      Внутри же прогнить до костей…

      Они на шакалов похожи,

      Но звери их кратно честней.

      Живут жизнь свою на карачках.

      Покорны как стадо овец.

      При этом на вечных подачках,

      Чтоб с рук пастуха, что подлец,

      С покорностью взора ждать милость…

      Так кто тут свободен из нас?

      Им совесть и в снах-то не снилась,

      Не то, чтоб смотреть ей анфас…

      Они не живут, это муки…

      Они как рабы, словно скот.

      Их жизнями крутит от скуки,

      Как куклами рулит лишь тот,

      Кого они вечно боятся.

      Для них он как Бог или Царь…

      Готовы покорно склоняться,

      Все жизни кладя на алтарь…

      А жизнь без повторов и правок.

      За ней пустота – только мрак.

      А то, что в борьбе против шавок

      Я стал толстокожим? Пусть так…