Ателис. Евгений Федоров
Читать онлайн книгу.
толк, – именно так скажут все.
– Не паникуй. Наши следователи знают о раскрытии убийств не больше, чем написано у Достоевского.
– И в учебниках по криминалистике, – заметил Болс.
– Последние из которых – позапрошлого века, – кивнул Бен и убедительно поднял палец. – Улики, Болс. Неопровержимые, прямые улики – вот что имеет значение.
Бен откинулся на дверь, за которой гулко прогремел приступ коллективного смеха.
– Защитная реакция, – усмехнулся он.
Болс тоскливо посмотрел на него и произнёс:
– Завтра в половине третьего, в «Старом каретнике».
– Хорошо.
– Не опаздывай, у меня не будет времени ждать.
Они вернулись в дом, когда хмельной Фруко возбуждённо что-то вкрикивал в гостей, по своему обыкновению активно жестикулируя посреди зала:
– Господа, поймите меня правильно!
– А вы правильно изъяснитесь, – поднял из-за стола насмешливый взгляд Шульц.
– Я ведь не то чтобы настаиваю! Я всего лишь… Я не призываю вас разделять мои взгляды!
– Тогда зачем вы их озвучиваете? – равнодушным тоном произнёс облокотившийся на каминную стену Эс Каписто, чьи помеченные краской манжеты поблёскивали звёздами, отражая огонь.
– Коллеги! Мария! – заметался, ища поддержки, Фруко. – Болс! Как вы вовремя, милый мой! Молю, поддержите старого литератора! Я говорю, что если публичный человек чувствует ответственность за тех, кто к нему прислушивается и почитает его талант, то это прекрасно – честь ему и хвала. Но ведь он совсем не обязан брать на себя этот груз!
– Последнего арти, который думал так же, суд обязал трижды щёлкнуть курком у виска, – заметил Эс Каписто и зашёлся коротким кашлем в кулак.
– Не обязан творец нести ответственность за воспитание чужих ему людей! – горячо продолжал, будто не заметив этой реплики, Фруко. – Это задача исключительно родителей, ведь так? – И он заглянул в глаза Марии, пытаясь найти в них участие.
Она неловко улыбнулась и жестом остановила Гербу, выглянувшую из кухонного коридора с запечатанной бутылкой «Сильванера» в руках. Герба кивнула и вернулась на кухню вместе с вином.
– Это вам-то эти люди – чужие? – пришёл на помощь Марии Шульц, отчего-то как будто оскорблённый словами Фруко. – Коллега, вы, вероятно, теперь во хмелю и забыли, что вы – арти.
Фруко пылко вскинул рыжую руку.
– Арти Шульц, искусство ни в одном из его видов не должно нести воспитательной функции! Я не желаю более формировать ничьи взгляды на бытие и ни на чьё мировоззрение влиять не хочу, понимаете?
– Должно быть, у вас просто кризис, дорогой Фруко, – улыбнулся Шульц. – Вы же за год не написали ни строчки не потому, что груз ответственности придавил вам руки.
– Ваше снисхождение неуместно и оскорбительно, коллега!
– Остыньте, Фруко, окажите милость. Не кипятитесь так, – прервал молчание Болс и положил мясистые ладони на сухие старческие плечи.
То ли под тяжестью рук, то