Введение

      Прошлой весной я ездил в Дублин на ежегодную конференцию Общества нервной регуляции движения (Society for the Neural Control of Movement), и в первый день ее работы я стал свидетелем того, как ведущий предложил почтить память недавно умершего коллеги. «Счастливее всего он был тогда, когда погружал электроды в спинной мозг в поисках нейрона, – отметил он. – А когда находил, он обращался с ним как с самым первым нейроном, который ему удалось обнаружить». Это урок для всех нас. Лично я не был до конца уверен, во что ввязался. Один из делегатов, Эльжбета Янковска, начала исследование пояснично-спинной активности кошек с удаленными полушариями головного мозга более полувека назад. Другой участник конференции утверждал, что является «научным праправнуком» Клода Бернара. Один из самых авторитетных исследователей в мире, Том Джессел, рассказал о своей работе с геномами мышей. А я? Я попал сюда благодаря своей жене.

      В журнале для выпускников моего родного Колумбийского университета она увидела небольшую рекламу, помещенную двумя нейробиологами, которые предлагали свои услуги Главной лиге бейсбола. Я знал, что среди профессиональных команд набирают популярность спортивная психология, осознанное обучение и даже развивающие игры. Но мне казалось, что нейробиология – это совсем другой, более серьезный уровень. Что они ищут? Что они нашли?

      Я встретился с Джейсоном Шервиным в Ист-Флэтбуш, в обшарпанной ямайской закусочной с ярко-красным навесом, расположенной напротив больницы Университета Нью-Йорка, где он работал. Мы проговорили больше часа. Он рассказал о семье, учебе, о том, как познакомился с Джорданом Мураскином, как придумал их совместную фирму в составе проекта Moneyball 2.0: биометрический анализ, априорная статистика, информация о головном мозге. Потом я написал заметку для сайта SB Nation Longform, уже несуществующей площадки для настоящих фанатов спортивной журналистики. Работая над текстом, я уже понял, что к спорту эта тема относится только формально. На первый взгляд Джейсон и Джордан стремились помочь профессиональным бейсбольным командам в отборе и подготовке хиттеров [1]. Но, если взглянуть на это чуть шире, их усилия направлены скорее на выявление значимых корреляций того или иного навыка. Этот навык может быть чем угодно, что требует быстрого принятия решений: передача мяча открытому игроку, фиксация фола судьей, реакция на стрельбу после сообщения о проникновении со взломом. Но это лишь результаты, подобно скорости автомобиля, несущегося по шоссе. То, что приводит машину в движение, находится под капотом. Удар по мячу в бейсболе – пример очень наглядного результата – кто-то назвал «самым сложным, что есть в спорте». Кое-кто с этим не согласится – тот, кто ни разу не пробовал. Тем не менее самые талантливые игроки вовсе не сделаны из одного теста. Двумя главными претендентами на звание самого ценного игрока 2017 г. в Американской лиге были аутфилдеры [2], венесуэлец (Хосе Альтуве) ростом 168 сантиметров и весом 75 килограммов и уроженец Калифорнии (Аарон Джадж) ростом 201 сантиметр и весом 128 килограммов. Чем они отличаются, мы знаем, – это и так видно. Но что у них общего? В чем истоки их уникальности? Эти вопросы заинтересовали Джейсона и Джордана – как и меня, когда я по-настоящему задумался над ними. Похоже, это не имеет обязательного отношения к бицепсам, мышечным волокнам или даже видению поля, которое у большинства игроков в бейсбол примерно одинаковое. Скорее всего, все дело в нервных сигналах, которые управляют всеми нашими движениями.

      Как мы двигаемся? Задумывались об этом многие. Древние египтяне писали о связи травм головы с двигательными расстройствами. Эрасист-рат и Герофил изучали мозжечок животных, умеющих быстро бегать, таких как олени и кролики. Гален из Пергама исследовал мозг, ухаживая за ранеными гладиаторами. Природа движения занимала лучшие умы человечества: Алкмеона, Платона, Аристотеля, Посидония, Ар-Рази, Декарта, Ньютона, Франклина. В 1870 г. два упорных немца проводили операцию на собаке, распластанной на туалетном столике в доме одного из них, и обнаружили первичный источник сознательных движений, моторную