Крадётся ночь бесшумно и незримо,

      Но мне в постели мягкой не до сна.

      О, люди, я больна неисцелимо,

      Стихами до беспамятства больна.

      В плену у рифм, с цепями из катренов,

      В душевной страсти мучаюсь без снов,

      Под занавесом звёздных ламбрекенов

      Плету я кружевной узор из слов.

      Плету порой нескладно, неумело,

      Но я учусь у ветра и весны.

      Несу я на алтарь таланта смело

      Ночные неувиденные сны.

      О, гений, исцелиться мне поможешь?

      Ответом стали птичьи голоса:

      «Ты не писать, увы, уже не сможешь,

      Тебя приговорили небеса!»

      Что ж, если я одна из тех талантов,

      Кто древний дар твой может отыскать,

      Позволь мне хоть один из бриллиантов,

      Одну из тайн твоих не упускать.

      Добавлю в жертву к снам свою свободу.

      Свободы не желаю, не хочу.

      Снимайте цепи, в зной и непогоду,

      Я никуда уже не улечу.

      Я никуда без нового куплета.

      Пока живёт земной зелёный шар,

      Такая, видно, доля у поэта,

      Нести покорно Богом данный дар.

      Не всем по вкусу будет моё слово,

      Но им я, как умею, дорожу.

      Непризнанной людьми я быть готова,

      И на алтарь гордыню положу.

      Прошедший через горечь поражений,

      Признания почувствует полёт.

      Воскликнут люди: «Браво! Мастер, гений!»

      И скромно улыбнётся рифмоплет.

      Несу я в жертву слезы неудачи,

      Их на алтарь с гордынею кладу.

      Не думайте, я в трудный миг не плачу,

      Доверие друзей не подведу.

      Талантом я мечтаю поделиться

      С тем, кто дружил, кто рядом был в пути.

      Мне слава без друзей не пригодится,

      Венец побед одной не унести.

      И пусть