Остров на болоте. Владимир Губский
Читать онлайн книгу.
обеденный зал украшали высокие окна, занавешенные белым драпированным шёлком. Зал, как церковный алтарь, заканчивался эркером, который, на случай каких-либо мероприятий, мог отделяться раздвижным занавесом. Два ряда белоснежных столов, окружённых стульями, заполняли пространство вдоль окон. На всех столах в широких вазах под накрахмаленными салфетками лежал нарезанный белый и чёрный хлеб. Хлеб был бесплатный. Даже в пасмурный день в зале царил праздник. Справа от входа торцевую стену зала украшал буфет, где на витрине красовались с одной стороны – всевозможные лёгкие закуски: солёные огурчики и грузди, селёдка с луком и отварным картофелем, заливная треска, копчёная мойва и даже золотистые шпроты, аккуратно уложенные на стандартные ломтики чёрного хлеба. Другая витрина была заполнена сладостями и свежей выпечкой. Выпросив у родителей мелочь, детвора бежала в столовую и покупала себе кусочек детского счастья, который переливался солнечными лучиками в янтарном петушке на палочке. Вечерами в буфете продавали в розлив спиртное, но только исключительно под закуску! Таким образом в сознание рабочего населения ненавязчиво внедрялась культура выпивки.
За сквером простиралась зелёная луговина размером с футбольное поле – главная площадь посёлка. На ней устраивались все массовые мероприятия во время праздников, а зимой заливался лёд. В пятидесятые годы на противоположном конце луговины, у самой дороги, отгороженные невысоким штакетником, стояли соседями два любимых и востребованных народом сооружения: крытый деревянный базар и неказистая приземистая пивная – центры торговли и отдыха трудящихся. Обшитая дощечками в ёлочку и выкрашенная для убедительности в синий цвет, пивная оказывала необыкновенное магнетическое воздействие на всех, кто оказывался в зоне её притяжения. На прямоугольном фронтоне над входом гордо красовалась единственная в посёлке вывеска: «Голубой Дунай». Правда, из этого трофейного названия прижилось только слово «Дунай», ставшее со временем нарицательным.
К Дунаю, как к Риму, вели все дороги и тропки посёлка. Если пропадал вышедший «на минутку» за спичками муж или долго не приходил с работы «кормилец», любая жена знала, где его искать. В тёмном, заплёванном и смрадном от махорочного и папиросного дыма чреве Дуная всегда гудел пчелиный рой раскрепощённых и свободных голосов.
– Эй, Пармёныч, ты как там? – заглядывая периодически под стойку, спрашивали работяги, обступившие высокий круглый стол, заставленный кружками с пивом и шелухой от воблы.
– Нормально, – слышался из-под стола хрипловатый мужской голос.
– Ну, тогда за твоё здоровье!
Над кромкой стола поднималась рука с кружкой, с которой все дружно и весело чокались. Вторая рука обшаривала край стола в поисках воблы.
– Ну, где там у вас?..
– Вот, держи, уже почистили…
Электрик Ипполит Пармёнович, или просто Полт Пармёныч, как звали его все на посёлке, имел детский рост и в Дунае пользовался