Роман сказал: помещику,

      Демьян сказал: чиновнику,

      Лука сказал: попу.

      Купчине толстопузому! —

      Сказали братья Губины,

      Иван и Митродор.

      Старик Пахом потужился

      И молвил, в землю глядючи:

      Вельможному боярину,

      Министру государеву.

      А Пров сказал: царю…

      Мужик что бык: втемяшится

      В башку какая блажь —

      Колом ее оттудова

      Не выбьешь: упираются,

      Всяк на своем стоит!

      Такой ли спор затеяли,

      Что думают прохожие —

      Знать, клад нашли ребятушки

      И делят меж собой…

      По делу всяк по своему

      До полдня вышел из дому:

      Тот путь держал до кузницы,

      Тот шел в село Иваньково

      Позвать отца Прокофия

      Ребенка окрестить.

      Пахом соты медовые

      Нес на базар в Великое,

      А два братана Губины

      Так просто с недоуздочком

      Ловить коня упрямого

      В свое же стадо шли.

      Давно пора бы каждому

      Вернуть своей дорогою —

      Они рядком идут!

      Идут, как будто гонятся

      За ними волки серые,

      Что дале – то скорей.

      Идут – перекоряются!

      Кричат – не образумятся!

      А времечко не ждет.

      За спором не заметили,

      Как село солнце красное,

      Как вечер наступил.

      Наверно б ночку целую

      Так шли – куда не ведая,

      Когда б им баба встречная,

      Корявая Дурандиха,

      Не крикнула: «Почтенные!

      Куда вы на ночь глядючи

      Надумали идти?..»

      Спросила, засмеялася,

      Хлестнула, ведьма, мерина

      И укатила вскачь…

      «Куда?..» – переглянулися

      Тут наши мужики,

      Стоят, молчат, потупились…

      Уж ночь давно сошла,

      Зажглися звезды частые

      В высоких небесах,

      Всплыл месяц, тени черные

      Дорогу перерезали

      Ретивым ходокам.

      Ой тени! тени черные!

      Кого вы не нагоните?

      Кого не перегоните?

      Вас только, тени черные,

      Нельзя поймать – обнять!

      На лес, на путь-дороженьку

      Глядел, молчал Пахом,

      Глядел – умом раскидывал

      И молвил наконец:

      «Ну! леший шутку славную

      Над нами подшутил!

      Никак ведь мы без малого

      Верст тридцать отошли!

      Домой теперь ворочаться —

      Устали – не дойдем,

      Присядем, – делать нечего.

      До солнца отдохнем!..»

      Свалив беду на лешего,

      Под лесом при дороженьке

      Уселись мужики.

      Зажгли костер, сложилися,

      За водкой двое сбегали,

      А прочие покудова

      Стаканчик изготовили,

      Бересты понадрав.

      Приспела скоро водочка.

      Приспела и закусочка —

      Пируют мужички!

      Косушки [1] по три выпили,

      Поели – и заспорили

      Опять: кому жить весело,

      Вольготно на Руси?

      Роман кричит: помещику,

      Демьян кричит: чиновнику,

      Лука кричит: попу;

      Купчине толстопузому, —

      Кричат братаны Губины,

      Иван и Митродор;

      Пахом кричит: светлейшему

      Вельможному боярину,

      Министру государеву,

      А Пров кричит: царю!

      Забрало пуще прежнего

      Задорных мужиков,

      Ругательски ругаются,

      Немудрено, что вцепятся

      Друг другу в волоса…

      Гляди – уж и вцепилися!

      Роман тузит Пахомушку,

      Демьян