Ищите кота (сборник). Наталья Нестерова
Читать онлайн книгу.
Сейчас полегчает. Как ощущения?
Дина прислушалась к себе. Ощущение было такое, что коньяк, минуя органы пищеварения, сразу поступил в кровь, растворил внутреннюю дрожь, согрел.
– Лихо! – оценила Дина и свои ощущения, и командирские замашки Максима.
Официант поставил перед ними большие тарелки с салатами.
– А теперь ешьте! – велел Максим и сам принялся орудовать ножом и вилкой.
– Спасибо, не хочется.
– Через не хочется! Сытое брюхо к горю глухо.
– К ученью.
– Что?
– Пословица звучит: сытое брюхо к ученью глухо.
– Сойдемся на том, что оно ко всему глухо: к ученью, к горю, к любви, к ненависти. Вам сейчас требуется сытое, пардон, брюхо? Требуется! Вот и ешьте без капризов.
Обычно у Дины пропадал аппетит во время болезней, острых переживаний. В институте за сессию она теряла по пять килограммов. Когда хворал сын, не могла себя заставить ложку супа проглотить. После того что сегодня случилось, у Дины должна была начаться злостная анорексия. Она с легким ужасом смотрела на тарелку размером с небольшой тазик, на гору салата «Цезарь» – столько она и в добром здравии осилить не смогла бы.
– Приступайте! – с набитым ртом приказал Максим. – За маму, за папу и за себя любимую. Вы уже поняли, что со мной шутки плохи?
– Да, – кивнула Дина, наколола листочек салата и отправила в рот.
Когда официант принес горячее, тарелка Максима была чиста, а Дина справилась с третью салата. В одной руке официант держал тарелку с рыбой, зажаренной на гриле, в другой – сочный стейк с гарниром.
– Рыба или мясо? – спросил Максим Дину.
Она помотала головой и посмотрела на него жалобно.
– Значит, даме рыбу, – постановил бессердечный Максим.
К своему удивлению, Дина съела почти всю порцию, рыба была отменно вкусной. Потом они выпили зеленого чая. От коньяка и обильной еды Дина слегка осоловела. Ее уже не накрывало страшной гробовой крышкой. Боль поселилась внутри, в сердце. Точно в него вживили маленького ежика с очень острыми иголками. Но если забыть про ежика и дышать не глубоко, а мелко, то иголки почти не кололись, не дырявили сердце насквозь, и оно почти не кровоточило.
Максим расплатился, они вышли на улицу, сели в его машину.
– Куда вас отвезти, Дина?
– Куда? – переспросила она и почувствовала, как иголки зашевелились.
– Может быть, к родителям?
– Мама с сыном в доме отдыха.
«Если бы Сережа-маленький был дома, – подумала Дина, – этого бы не случилось. Но, может, это у них не в первый раз, а триста двадцатый. Как больно!» Иголки впились в сердечную мышцу.
– Тогда к подруге?
«Моя единственная любимая подруга меня предала. Конечно, есть еще Настя, и Света, и Наташа. Но заявиться к ним на ночь глядя? Все рассказать? И домой я ехать не могу. Увидеть Сергея, объясняться с ним? Не выдержу. Ежик в груди раздуется, от сердца ничего не останется, а ежик будет все расти, и я превращусь в кровавый фарш. Только при мысли о Сергее мне нехорошо. Зачем так больно умирать?»
При скудном освещении салона Максим