Серебряные коньки. Мэри Мейпс Додж
Читать онлайн книгу.
поезда.
– Эй! – крикнул Людвиг, бросив взгляд на железнодорожное полотно. – Кто обгонит паровоз? Ну-ка, давайте наперегонки!
Паровоз свистнул, должно быть возмущенный такой наглостью. Мальчики тоже свистнули… и пустились во всю прыть.
Секунду ребята мчались впереди, во весь голос крича «ура», – только секунду, но и это уже было кое-что.
Успокоившись, они продолжали путь, не торопясь и позволяя себе разговаривать и шалить. Иногда они останавливались поболтать со сторожами, стоявшими на определенном расстоянии друг от друга по всему каналу. Зимой эти сторожа очищают лед от мусора и вообще от всего, что мешает движению. После метели они сметают со льда снежный пушистый покров, прежде чем он станет твердым и красивым, как мрамор, но очень неудобным для конькобежцев.
Порой мальчики настолько забывались, что шныряли между вмерзшими в лед судами, стоявшими где-нибудь в затоне. Но бдительные сторожа быстро выслеживали ребят и, ворча, приказывали им убираться прочь.
Канал, по которому мчался наш отряд, тянулся прямой, как стрела, и таким же прямым был длинный ряд голых, тощих ив, растущих на берегу. На той стороне, высоко над окрестными полями, шла колесная дорога, проложенная на огромной плотине, которую построили, чтобы не дать разливаться Хаарлемскому озеру. Гладкий, как стекло, канал терялся вдали, и линии его берегов сходились в одной точке. По льду катилось множество конькобежцев, буеров[27] с коричневыми парусами, кресел на полозьях и затейливых, легких, как пробки, маленьких санок, управляемых палкой с зубцом на конце. Бен был в восторге от всего, что видел.
Людвиг ван Хольп думал о том, как странно, что Бен, хоть и англичанин, знает о Голландии так много. Судя по словам Ламберта, Бен знал о ней больше, чем сами ее уроженцы. Это не очень нравилось юному голландцу, но вдруг ему вспомнилось нечто, способное, по его мнению, ошеломить «Шона Пуля». Он подкатил к Ламберту и с торжествующим видом крикнул:
– Расскажи-ка ему о тюльпанах!
Бен уловил слово «тульпен».
– Да-да, – горячо подхватил он по-английски, – тюльпаномания… Ты про нее говоришь? Я не раз о ней слышал, но знаю обо всем этом очень мало. Больше всего увлекались тюльпанами в Амстердаме, ведь да?
Людвиг досадливо крякнул. Слова Бена он понимал с трудом, но по его лицу безошибочно догадался, что тот знает и о тюльпанах. К счастью, Ламберт и не подозревал об огорчении своего юного соотечественника. Он ответил:
– Да, больше всего здесь и в Хаарлеме. Но этой страстью заразилась вся Голландия, да и Англия тоже, коли на то пошло.
– Вряд ли Англия[28], – сказал Бен, – но не знаю наверное, так как в те времена меня там не было.
– Ха-ха-ха! Это верно, если только тебе не стукнуло двести лет. Так вот, брат, ни до, ни после не было такого безумия. Люди тогда сходили с ума по тюльпановым луковицам и ценили их на вес золота…
– Как?! За луковицы давали столько золота, сколько весит человек? – перебил его Бен, так широко раскрыв глаза от удивления, что Людвиг чуть не подпрыгнул.
– Да нет!
Лодок на полозьях (
Хотя увлечение тюльпанами не получило в Англии такого распространения, как в Голландии, этот цветок вскоре сделался предметом спекуляций и достиг очень высокой цены. В 1636 году тюльпаны публично продавались на Лондонской бирже. Еще в 1800 году за луковицу обычно платили по пятнадцать гиней. Бен не знал, что в его время один тюльпан с луковицей, названный «Фанни Кембл», был продан в Лондоне за семьдесят гиней с лишком.
Маккей в своих «Записках о народных заблуждениях» рассказывает смешную историю об одном ботанике-англичанине, который случайно увидел тюльпановую луковицу в теплице некоего богатого голландца. Не имея представления о ее ценности, ботаник вынул перочинный нож и, разрезав луковицу пополам, с большим интересом принялся исследовать ее. Но вдруг появился владелец луковицы и в бешенстве набросился на ботаника, спрашивая, знает ли он, что он делает.
«Снимаю кожуру с прелюбопытной луковицы», – ответил ученый.
«Хондерт дейзент дейвель! (Сто тысяч чертей!) – заорал голландец. – Ведь это „Адмирал ван дер Эйк!“»
«Благодарю вас, – промолвил путешественник, тотчас же записав это название в свою записную книжку. – Скажите, пожалуйста, такие тюльпаны очень распространены в вашей стране?»
«Смерть и дьявол! – завопил голландец. – Пойдемте к старшине нашего сословия – там узнаете!»
Как ни противился бедный исследователь, его потащили к судье, и по улице за ним шла возмущенная толпа. Вскоре он, к своему ужасу, узнал, что уничтожил луковицу, стоившую четыре тысячи флоринов (1600 долларов, или около 400 фунтов стерлингов). Его посадили в тюрьму, и он просидел там до тех пор, пока не пришли его ценные бумаги, которыми он смог уплатить эту сумму. (