Как летают птицы. Алексей Малышко
Читать онлайн книгу.
напоминающему подушку.
И вдруг мне в глаза бросилась рекламная вывеска. Судя по всему, предметом рекламы был какой-то конкурирующий с нами журнал, но я могу и ошибаться, поскольку не это привлекло моё внимание. На вывеске большими буквами был написан слоган: «Жизнь имеет только тот смысл, который мы ей придаём». Эта фраза тут же поселилась в моей голове и заставила шевелиться сонное серое вещество. Мысли забурлили и я, кажется, даже начал просыпаться.
«Выходит, что если я сам не вкладываю смысла в свою жизнь, то его элементарно нет?» – задав себе этот вопрос, я одновременно ощутил некоторое разочарование, и в то же время мне стало спокойнее оттого, что моя смерть не станет большой утратой, если жизнь не несёт никакой смысловой нагрузки. «Но если моя жизнь не имеет смысла, тогда зачем открывать утром глаза, суетиться, пытаться чего-то добиться в этой самой жизни?» – снова спросил я сам себя. Теперь я почувствовал себя немного по-идиотски, как будто я добровольно согласился по ночам разгружать вагоны, а после ещё и сам платить за это невиданное развлечение.
«В любом деле, будь то большой бизнес или ремонт велосипеда, есть цель и средства достижения этой цели. Как можно достичь того, чего нет? Почему у других смысл есть? (А есть ли у них смысл?) Может быть, он есть и у меня? Неужели стабильный доход и сбережения на старость и есть мой смысл жизни?» – вопросы посыпались градом, и у меня возникло непреодолимое желание докопаться до истины. (До истины? А истина существует?) Мне вспомнились слова Зигмунда Фрейда, которые я когда-то вычитал, уже не помню где: «Если человек начинает интересоваться смыслом жизни или ее ценностью – это значит, что он болен». В моём воображении вспыхнула бегущая строка с большими красными буквами: «Я БОЛЕН! Я БОЛЕН! Я БОЛЕН!».
«Не может быть!» – с неподдельным удивлением произнес я, как будто, вслух. Остатки сна развеялись.
Однажды у меня на кухне мы беседовали со Славиком за кружечкой пива о вере и религии. Речь шла о том, что между этими понятиями есть принципиальная разница. Если религию придумали люди, чтобы наживаться на прихожанах, то вера, по словам Славика, необходима каждому человеку. Она ни к чему не обязывает, и человек может верить во что угодно, хоть в фантики от конфет, но должен верить во что-то для того, чтобы ему было кому молиться в падающем самолёте.
Я не придал этому разговору особого значения тогда, но почему-то теперь именно этот разговор всплыл у меня в памяти. «Чтобы было кому молиться в падающем самолёте… Возможно, в этих словах смысл гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд? Чтобы было кому молиться в падающем самолёте…» – эта фраза крутилась у меня в голове ещё какое-то время. «Чтобы было кому молиться в падающем самолёте…»
Вдруг мне показалось, что я нащупал новую зацепку: «Вера придает жизни вполне конкретный смысл: стремиться после смерти обрести покой – вот цель. И средства для этого вполне известные – стараться не грешить без особой необходимости, а если