Четыре войны морского офицера. От Русско-японской до Чакской войны. Язон Туманов
Читать онлайн книгу.
они прибыли в Уругвай. О перипетиях Туманова и его спутника генерал-майора Н.Ф. Эрна на пути в Южную Америку рассказала в своей книге Н.М. Емельянова (со слов дочери Эрна – Наталии Николаевны). «Отчаявшись найти себе применение в Европе, князь Туманов с женой Надеждой (дочерью действительного статского советника Владимира Чабовского) отправился в Бразилию. Туда их звали друзья, там можно было купить землю. Но Эрну и Туманову не повезло: они уже были в пути, когда в Бразилии началась революция, таковые здесь порой сопровождают смену партий[32]. Так или иначе, русским пассажирам не дали бразильской визы, и они проследовали в Уругвай. Надо было как-то устраиваться. Князь Туманов нашел работу в порту, его жена играла в немом кинематографе, где фильмы шли под аккомпанемент»[33]. В 1925 г., по приглашению генерала И.Т. Беляева (о котором будет рассказано ниже), Тумановы прибыли в Парагвай. Там Язон Константинович поступил на должность преподавателя в учебное заведение, готовившее офицеров для парагвайского флота. Свои первые впечатления об этой южноамериканской стране Я.К. Туманов изложил в письме от 21 ноября 1925 г., адресованном капитану 1-го ранга В.И. Дмитриеву – русскому военно-морскому агенту в Париже[34]. Туманов обратился к нему с просьбой помочь приобрести учебные пособия по различным морским дисциплинам и рассказал о своей жизни за океаном.
«В данное время взоры многих русских эмигрантов обращены на Америку и, т. к. С[еверная] Америка ныне для нас недосягаема, то центр внимания перенесен на Южную. Из 4-х ближайших к Европе стран Ю[жной] Америки, с которыми мне пришлось познакомиться – Бразилии, Аргентины, Уругвая и Парагвая, – страной наибольших для нас возможностей является последняя. В культурном отношении она самая отсталая, и именно поэтому ей нужны чужие культурные силы. Страна, вдали от большого пути в Европу, без прямой с ней связи, с самой низкой в Ю[жной] Америке валютой, она мало привлекает к себе европейцев, которыми наводняются в последнее время прочие помянутые мной страны, и, благодаря этому, непосильная для нас конкуренция с европейцами не имеет здесь места.
Здесь, в Парагвае, русское имя стоит на той же высоте, на которой оно стояло тогда, когда была жива Россия. Здесь не сводят всех русских под одну общую рубрику “русского беженца”, набившего всем и всюду оскомину, а на русского генерала смотрят также, как смотрят на генерала французского или немецкого, точно также и на русского инженера, купца или мастерового. Одним словом, я хочу сказать, что здесь в Парагвае вещь совершенно недопустимая, чтобы русский генерал служил швейцаром, кап[итан] 1-го ранга – чернорабочим на фабрике, а русский архитектор месил бетон на постройке дома. Небольшое число живущих здесь русских работают каждый в той же среде и обстановке, в которой они работали у себя дома. Парагвай – страна, находящаяся в данное время в горячем периоде своего возрождения после своей последней войны, бывшей, правда, более 40 лет тому назад, но столь ожесточенной (во время этой войны было вырезано почти поголовно все мужское население
Речь идет об антиправительственном мятеже 5 июля 1924 г., в штате Сан-Паулу под руководством отставного генерала Изидору Лописа. Несмотря на поддержку населения штата, правительственные войска достаточно быстро подавили это выступление, но оно успело спровоцировать серьезные волнения в ряде штатов, также недовольных внутренней политикой правительства. После поражения в Сан-Паулу революционеры сконцентрировали свои силы в самом южном штате страны, Риу-Гранди-ду-Сул. Ими был сформирован вооружённый отряд из 1500 человек, который возглавил капитан Луис Карлос Престес. Этот отряд, получивший название «Колонна Престеса», в течение двух с половиной лет перемещался по всей стране, пройдя в общей сложности 25 000 км. Уходя от прямых столкновений с правительственными войсками, колонна Престеса держала правительство в постоянном напряжении. Лишь в 1927 г. движение потерпело окончательное поражение, и его последние участники укрылись в Боливии.
В.И. Дмитриев занимал свою должность вплоть до признания Францией СССР в 1924 г. и, используя имеющиеся в его распоряжении средства, старался помогать русским морякам, находившимся в разных странах мира.