Сын Эльпиды, или Критский бык. Книга 2. Дарья Владимировна Торгашова
Читать онлайн книгу.
– но я ощутил благодарность к египтянам за то, что они не допускали драк между рабами и зорко следили, чтобы все получали пищу. Я был не из самых слабых – но для меня оказалась невыносима мысль столь быстро опуститься до звериного состояния! Однако мои спутники были слишком измотаны борьбой с морем – и слишком угнетены своим теперешним положением и растеряны, чтобы долго сопротивляться. Самым сильным и жадным хватило нескольких ударов увесистой египетской палкой, чтобы они научились уступать другим. К тому же, только египтяне приносили в трюм свет, позволявший достаточно видеть.
Артабаз остался со мной – это теперь значило так много!.. Когда нас разделяли, я схватил евнуха за руку и не отпускал. После того, как нас заперли под палубой, я услышал от товарищей несколько похабных шуток по этому поводу; но мне было все равно, и скоро насмешники отстали.
Я знал, что со мной заперты десятеро матросов – и сам триерарх Пиксодар. Остальные были гребцами: их отличали худоба, следы кнута на спине и оков на запястьях. Но скоро темнота и грязь стерли все различия между нами. По всем ползали насекомые; рыбная вонь, запах немытых тел и испражнений забивали нос. Разговоры, которые начинались то в одном углу, то в другом, быстро затухали.
У меня опять начало болеть левое колено: от морской сырости оно опухло, и я не знал, как долго смогу скрывать мою хромоту. Я радовался, что мне удалось сберечь мои разные сандалии! Наш триерарх, вместе с серьгами-полумесяцами и нагрудной цепью, лишился своих отличных шнурованных сапог мягчайшей телячьей кожи. Но нас было много, и египтяне, радуясь столь богатой добыче, осматривали пленников не слишком тщательно. Однако я все острее сознавал, что окончание этой переправы может означать мою смерть.
Как-то ночью, когда боль в ноге не давала мне спать, я спросил Артабаза:
– Почему это случилось с нами? Со мной?
Я не ждал ответа. Но, к моему удивлению, у перса было готово объяснение.
– Колесо судьбы повернулось для тебя, господин, чтобы ты после своей высокой доли изведал низкую. Это – справедливость.
Вначале я ужасно разозлился… Хорошо было этому евнуху рассуждать, его не ждала дома семья, ему не грозило утратить все свое влияние и положение при дворе! Где тут справедливость? Пусть он вспомнит о многих тысячах, которые бесславно погибли по прихоти его царя; обо всех женщинах и детях, никому не сделавших зла, ставших жертвами чужой ярости и похоти… Почему боги попустили все это, но занялись мной одним?..
Но Артабаз смотрел на меня все таким же ясным взглядом; и я вспомнил, что сам он был оскоплен по воле родного отца. Артабаз мог бы быть моим учителем по части страданий и терпения! Азиаты на все глядят иначе: несмотря на то, что с нами произошло, и то, что ожидало нас впереди, мой евнух сохранял какую-то безмятежность, и я сам находил успокоение рядом с ним. Персы-зороастрийцы немало переняли у соседей, родственных им по крови и языку, – индусов, верующих в бесконечность перерождений и непременное воздаяние.
Я человек запада, и для меня