Клязьма и Укатанагон. Премия им. Ф.М. Достоевского. Юрий Лавут-Хуторянский
Читать онлайн книгу.
его уже не остановишь, – добавила Светлана.
– Не переживай, нью-москвич, – улыбаясь ответил Павлу Сергей, – в природе грязи нет. Поставили верстак повыше, накрыли коровьей шкурой и прибили к нему с торца деревянное сиденье от унитаза. Привели быка, он прямо рвется в бой, вскочил на верстак, и крепкая такая девушка-ветеринар в почти белоснежном халате поймала в дыру сиденья эту его штуку и подставила под нее ведро – всё! Процесс пошёл. А ещё и пошутила, но это уже точно не за столом. То есть вот она, реальность: сама мать-природа, в виде натурального быка, символа жизни, в важнейшей для неё ситуации принимает желаемое за действительное. Или действительное за желаемое.
– Его пример быкам наука, – сказала Светлана.
– А наука умеет очень много гитик, не забывайте, мужчины, – добавила Татьяна.
– Ну, все прям искрят юмором, – удивился Павел Николаевич.
– А ветеринарша, Ольга её зовут, живёт, между прочим, где всё типа погибло и разорилось, по мнению Павла Николаевича, и не замечает этого, ей хорошо.
– У нас тут Сергей Дмитриевич про каждую ветеринаршу знает: какой плохо, какой хорошо, – сочувственно сказала Светлана.
– А что? Ветеринарша заботится о быках, должен же кто-то позаботиться иногда о ветеринарше, – тоже решил пошутить Павел, но никто не засмеялся.
Татьяна пристально смотрела на мужа:
– Паш, ты лучше скажи, что, например, скажет бедный бычок, когда очухается?
– Он не очухается, Тань, не переживай, – ответила Светлана, – бычки живут, не приходя в сознание. Ты теперь, значит, крутым помещиком будешь, Павел Николаевич?
– Что ты, что ты, у нас в семье главное – это политическая карьера, а мы простые селяне, пейзане мы, забавляемся себе…
– Ой, ой, это кто тут одинок, заброшен с детства…
– Погоди, Крупнова, погоди, сколько земельки-то собрали, Павел Николаевич?
– Тебе что, это интересно? – спросил Павел.
– Очень. У меня тоже хозяйство какое-никакое, ты хрестьянина не унижай.
– Любознательная какая… ну… Три деревни душ крестьянских.
– А можно, барин, в гектарчиках?
– Ну, хорошо. Давай в гектарчиках. Примерно, где-то десять тысяч.
– Гектаров? Солидно. И сколько туда уже вбухано?
– Ну… мать, тебе прям всю бухгалтерию… ладно, скажем… если с коровами и хозяйством, то больше, все ж таки, лимона зеленых денег, – ответил после заминки Павел Никитин.
– И?..
– Что «и»?..
– И?..
– Не «и», а нужно еще два.
– И?..
Никитин засмеялся:
– А потом ещё. Я вижу, ты хорошо разбираешься в сельском хозяйстве, вопросы такие основательные задаешь…
– И?..
– Да не знаю я, Свет. Пока что всё не то. Может быть, вообще нельзя было в это дело вкладываться.
– Во-от они, трезвые слова, ваше благородие, – сказал Сергей.
– Вот опять укусили, – сказал Павел Николаевич.
– Если