Это случилось восемь лет назад.

      Мы с родителями переехали в этот район, когда мне было одиннадцать. Отец с матерью подыскивали приличную квартиру, а на время поисков решили остановиться у нашей дальней родственницы – тёти Лены. Тётка была довольно крупной, с тяжёлыми веками и большущими руками, но несмотря на свой устрашающий внешний вид, в душе она была вполне себе доброй и сердобольной, по крайней мере, маленькому мне казалось именно так.

      Мы приехали в девять утра, когда тихий двор был совсем пуст, лишь отдалённые песни кукушки разгоняли унылую тишину. До мелочей я запомнил её подъезд: внутри весь исписанный маркерами, перепачканный в белых пятнах побелки и источающий невыносимое зловоние от мерзкой сырости и прогнивших деревянных лестниц. Сам дом был кирпичный, двухэтажный, с двумя подъездами, и располагался рядом с тремя такими же домиками. Квартира тётки находилась на втором этаже, справа от лестницы: двухкомнатная и довольно просторная, правда, тёмная и совсем неуютная. После смерти мужа тётя Лена резко состарилась, перестала следить за собой и за своим жильём, а также всё чаще и чаще начала прикладываться к стакану. Родители прекрасно об этом знали, но из-за недостатка средств на временное существование вне квартиры, в силу того, что отец экономил и не решался тратить лишние деньги на отель или временное съёмное жильё, выбора у нас не было.

      Тётка жила в большой комнате, спала на обшарпанном продавленном диване, по полночи смотрела телевизор и курила прямо в помещении. Нас она поселила в комнатушке поменьше, одна из стен которой разделяла подъезды. За нею располагалась другая квартира, там-то и жил Серёга.

      В один из дней, во время своей очередной прогулки вокруг этой двухэтажной кирпичной гробницы, я заметил на лавочке возле соседнего подъезда мальчишку, что-то усердно записывающего в зелёной тетрадочке. Дружба завязалась мгновенно, вопрос за вопросом, слово за слово, и вот мы уже увлечённо обсуждаем его секретные записи. Серёга рассказал мне о том, что каждый вечер видит в окно таинственную парочку: парень с девушкой уже несколько недель приходят к соседнему дому и вглядываются в окна второго этажа; о странных звуках на чердаке, что длятся ровно с часу до двух тридцати ночи, и о маленькой деревянной шкатулке, которую он однажды разглядел в руках у какого-то незнакомого мальчика в автобусе. Я слушал этого черноволосого зеленоглазого мальчишку с замиранием сердца, восхищаясь его стилем повествования; он так ловко подбирал слова, нагнетая атмосферу, что мой интерес не пропадал ни на мгновение. Когда Серёжа закончил, я пару раз переспросил интересующие меня моменты и попросился помочь ему в его «расследованиях», он не отказал.

      С тех пор началась одна из лучших и одновременно пугающих недель моего детства, переполненная событиями, которые даже сейчас – особенно сейчас, с высоты