Паулина на собак

      Выливает керосин.

      Керосин

      Противный,

      Жгучий,

      Очень едкий

      И вонючий!

      Воют жалобно собаки,

      Чешут спины

      И бока.

      Топчут розы,

      Топчут маки,

      Топчут грядки табака.

      Громко взвизгнула соседка

      И, печально крикнув: «У-у-у!»,

      Как надломленная ветка,

      Повалилась на траву.

      Каспар Шлих, куря табак,

      Увидал своих собак,

      И воскликнул Каспар Шлих:

      «Я избавился от них!

      Я их выбросил давно,

      И теперь мне всё равно!»

      Снова в будке Плюх и Плих.

      Всякий скажет вам про них:

      «Вот друзья, так уж друзья!

      Лучше выдумать нельзя!»

      Но известно, что собаки

      Не умеют жить без драки.

      Вот в саду, под старым дубом,

      Разодрались Плих и Плюх.

      И помчались друг за другом

      Прямо к дому во весь дух.

      В это время мама Фиттих

      На плите пекла блины.

      До обеда покормить их

      Просят маму шалуны.

      Вдруг из двери мимо них

      Мчатся с лаем Плюх и Плих.

      Драться в кухне мало места:

      Табурет, горшок и тесто

      И кастрюля с молоком

      Полетели кувырком.

      Пауль кнутиком взмахнул,

      Плиха кнутиком стегнул.

      Петер крикнул:

      «Ты чего

      Обижаешь моего?

      Чем собака виновата?»

      И кнутом ударил брата.

      Пауль тоже рассердился,

      Быстро к брату подскочил,

      В волоса его вцепился

      И на землю повалил.

      Тут примчался папа Фиттих

      С длинной палкою в руках.

      «Ну, теперь я буду бить их!»

      Закричал он впопыхах.

      «Да, – промолвил Каспар Шлих, —

      Я давно побил бы их.

      Я побил бы их давно!

      Мне-то, впрочем, всё равно!»

      Папа Фиттих на ходу

      Вдруг схватил сковороду,

      И на Шлиха блин горячий

      Нахлобучил на ходу.

      «Ну, – воскликнул Каспар Шлих, —

      Пострадал и я от них.

      Даже трубка и табак

      Пострадали от собак!»

      Очень, очень, очень, очень

      Папа Фиттих озабочен…

      «Что мне делать? – говорит, —

      Голова моя горит.

      Петер – дерзкий мальчуган,

      Пауль – страшный грубиян,

      Я пошлю мальчишек в школу,

      Пусть их учит Бокельман!»

      Бокельман учил мальчишек,

      Палкой по столу стучал,

      Бокельман ругал мальчишек

      И как лев на них рычал.

      Если кто не знал урока,

      Не умел спрягать глагол, —

      Бокельман того жестоко

      Тонкой розгою порол.

      Впрочем, это очень мало

      Иль совсем не помогало,

      Потому что от битья

      Умным сделаться нельзя.

      Кончив школу кое-как,

      Стали