«Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
которое ранее славилось особым «московским обеспечением» и самой глубокой шахтой в Таджикистане. Многие мои информанты помнят, как, будучи детьми, ездили в Шораб, чтобы посетить магазины, полные товаров, которых нигде в регионе было не достать, чтобы прогуляться по гастроному, сходить в парк и в дом культуры.
Сегодня Баткен, несмотря на периферийное расположение, является местом, где помнят, что жизнь всегда была тесно связана – родственными узами, транспортными сетями и торговыми маршрутами – с индустриальной советской модерностью, с наемным трудом и различными льготами или надбавками за работу под землей в тяжелой промышленности. В данном контексте важно то, что императив миграции в современном Баткене часто выражен не столько в индивидуальной или семейной необходимости («нашей семье нужно больше денег») или даже коллективном давлении («все едут отсюда в Россию»), сколько в реакции на однозначную неспособность государства обеспечить возможности для работы («сейчас здесь нет работы»). На мой невинный вопрос о том, почему тот или иной член семьи выбрал миграцию, информанты разражались речью о неспособности государства предоставить адекватно оплачиваемую работу. Подобным же образом одобрение и даже теплые чувства, приписываемые российским властям моими баткенскими информантами, часто принимали форму утверждения, что Россия «даже нас (неграждан) обеспечила работой», нередко дополненного замечанием, что кыргызское государство не может сделать и этого.
Я предполагаю, что факт выезда за границу в поисках «хорошей честной работы» становится особенно чувствительной темой в вышеописанном контексте. Фрэнсис Пайн64, описывая сельскую Польшу, еще один современный регион интенсивной эмиграции, отмечает, что миграция является неоднозначным локусом коллективной надежды. Это восприятие связано с тем, что миграция по сути противоположна советской социалистической этике, согласно которой модернизирующий потенциал труда представлял собой ценность «на своем месте – в социалистическом национальном государстве»65. В современной Польше, утверждает Пайн, миграция сводит на нет ценность труда по двум причинам: во-первых, потому, что мигранты часто работают в условиях и социоэкономических контекстах, оцениваемых слишком низко как в принимающей стране, так и на родине; во-вторых, потому, что трудовая миграция подменяет этику безусловной ценности труда выгодным расчетом, где труд ценится лишь постольку, поскольку он приносит материальное вознаграждение. «В некотором смысле, – утверждает Пайн, – миграция лишает труд моральной и социальной ценности; труд, вместо того чтобы быть ценным безусловно, становится испытанием, которое нужно пережить в непродолжительном настоящем, чтобы получить большие блага в отдаленном будущем»66.
В случае Баткенской области, как я предполагаю, картина не столь однозначна. Несмотря
Ibid. P. 98.
Ibid.