Кана чудес. Ольга Евгеньевна Сквирская
Читать онлайн книгу.
чем съемки из музея, где нам профессионально и бодро изложили материал о строительстве электростанции.
«Откуда такой трагизм? – размышляю я, перебирая темно-синие и светло зеленые осколки фарфора. – Разбитая посуда – ну и что? Посуда ведь бьется к счастью».
И вдруг я понимаю.
Эти осколки – это все, что осталось от чьей-то родины…
***
…Моя мама родилась в маленьком дальневосточном поселке Домбуки, на реке Зее. Так записано в паспорте.
Но она никогда не сможет навестить место, где прошло ее детство – его больше нет на свете. Так же, как Бердск, этот поселок был затоплен при строительстве электростанции.
Разбитую посуду не склеишь, стертую с лица земли родину не вернешь.
Литовцы любят лес
Все совпадения имен и названий – чистая случайность:)
На презентацию первого выпуска Католического Видеожурнала мы дружно опоздали все семьей.
Пока с мужем встретились после работы, пока подхватили дочку из школы, пока добрались на перекладных – а монастырь иезуитов был почти за городом, – пока добрели по частному сектору против ветра с мокрым снегом.
Когда ввалились в студийный павильон, все трое облепленные белым, как снеговики, от неожиданности оробели: во всю стену уже улыбалось лицо телеведущей, то есть мое лицо, – а темный зал был полон народу. Похоже, на презентацию киностудии «Кана» отец Войцех с Дамианом пригласили полгорода журналистов и телевизионщиков.
Но вот дали свет, и гости накинулись на бутерброды с колой. Вдруг я услышала из-за спины знакомый глуховатый голос:
– Привет, землячка!
Оборачиваюсь – и с удивлением вижу Виктора из томского прихода. Что тут делает наш Медведь, интересно?
Субботник
…Прошлой весной мы с ним работали в паре на приходском субботнике.
Отец Казимир навез декоративных кустов, и нужно было обсадить церковную территорию за оградой с внешней стороны. Молодежь работала с удовольствием: весна в Сибири – примерно, как воскресенье после смерти.
Наша с Виктором задача – установить бордюр: для этого нужно забить обломки красных кирпичей в землю так, чтобы каждый торчал уголком кверху, и образовался эдакий резной рубчик.
Виктор – это белокурый рослый крепыш с породистым правильным лицом. Говорят, он сын литовского ссыльного.
Первое, что меня в нем удивило, так это несоветское обращение к женщине «сестра».
– Сестра, – зовет он своим мягким голосом, а я кручу головой – где-то монашка поблизости.
– Сестра! Ольга! – уточняет парень, и я соображаю, что у Медведя действительно есть сестра Ольга, тоже наша прихожанка.
Оборачиваюсь – нет Ольги.
– Да к тебе, к тебе я обращаюсь, – улыбается Медведь.
«Странный он какой-то», – подумала я, бойко забивая кирпичи в грунт, поскорее, поскорее.
А вот и второе, чем он меня потряс: через час работы