Повесть о прекрасной Отикубо. Записки у изголовья. Записки из кельи (сборник). Камо-но Тёмэй
Читать онлайн книгу.
прямо на груду навоза.
А стражники, освещая их огнем факелов, издевались над ними:
– Вон на том, глядите, шелковые штаны. Это какой-нибудь бедняк вырядился так, чтобы пойти к своей любовнице.
Наконец они ушли, и путники могли подняться на ноги.
Это, видно, начальник дворцовой стражи делал ночной обход, – разговаривали они между собой смеясь. – Душа в пятки ушла от страха. «Домушники с белыми ногами». Ловко придумали. Вот потеха!
– Ну, идем скорее домой! – воскликнул Митиёри. – Мы перемазались в навозе. От нас дурно пахнет. Если явимся в таком виде к нашим возлюбленным, то нас ждет плохой прием. Еще, чего доброго, отвернутся от нас.
Меченосец прыснул от смеха.
– О нет! Если мы придем в такой проливной дождь, то докажем нашу преданность. Им покажется, что от нас исходит не вонь, а сладчайшее благоуханье. К тому же мы уже прошли более половины дороги. Домой возвращаться – дальше. Прошу вас, будем продолжать наш путь.
Митиёри согласился с ним в душе, что жалко будет упустить такой случай доказать Отикубо, насколько глубока его любовь, и снова пустился в дорогу.
Ворота были уже закрыты на ночь, и они с трудом достучались.
Меченосец провел молодого господина в свою комнату.
– Прежде всего нам нужна вода, – сказал он и, обмыв ноги Митиёри, помылся сам.
– Встанем утром пораньше и уйдем затемно. Нечего мешкать. Вид у нас самый плачевный, – решил Митиёри и постучал в окно комнаты своей возлюбленной.
Отикубо была полна печали, думая, что ее покинули, – так скоро и так жестоко! Но больше всего она боялась, что строгая мачеха все узнает…
Бедняжка глаз не могла сомкнуть.
Уткнувшись в свою подушку, она заливалась слезами. Акоги, огорченная тем, что все ее труды пропали даром, лежала, опершись на руку, напротив своей госпожи. Услышав стук, она проворно вскочила.
– Что это? Кажется, в окно постучали…
– Отоприте! – послышался голос.
Изумленная Акоги подняла решетчатую створку, и Митиёри появился в комнате, но в каком виде! На нем сухой нитки не было.
«Неужели пешком?» – подумала Акоги. Чувство радостной благодарности переполнило ее сердце до краев.
– Как случилось, что вы так промокли? – спросила она.
– Да вот твой муж, Корэнари, все тревожился, что ему предстоит строгий расчет с твоей госпожой, и мне стало его жаль. Я тоже закатал свои хакама до самых колен, подвязал шнурками – и в путь! Но по дороге упал прямо в грязь, – говорил он, торопливо раздеваясь. Акоги накинула на него одежду своей госпожи.
– Дайте сюда, высушу! – сказала она, принимая от него сырое платье.
Митиёри подошел к своей возлюбленной и сказал с упреком:
– Разве я не заслужил того, чтобы меня крепко обняли и сказали мне: «Ах, в каком виде вы пришли, бедный мой!» Он протянул к ней руки и почувствовал, что рукава ее слегка влажны. «Так, значит, она плакала!» Митиёри был тронут и сложил такую начальную строфу:
О том, что грустила ты,
Без слов говорят
Твои