По вашему слову память: да будут их грады построены. Роман Дальний
Читать онлайн книгу.
кого-то.
А потом они подключили население. Жрецы, как первые пропагандоны, мыли мозг, вожди, как первые политутки, сыпали обещаниями и угрозами – дело постепенно пошло. Пусть и не сразу: ещё очень долго Патриархам достаточно было выйти к людям, сказать пару слов, чтобы люди разошлись. Но всё когда-то случается впервые, и однажды люди не разошлись. Точнее, разошлись, но не по домам. В принципе, сбившись в стаю единиц в десять, вампиры могли бы покрошить на лоскуты далеко не один майдан, но вот беда: Договор Крови к тому моменту существовал уже так давно, что вампиры совершенно искренне вжились в роль отцов-радетелей человеков, пастырей буквально, в чьих прямых интересах сохранение и приумножение рода человеческого. В результате приключился эдакий цунгцванг, и Патриархам пришлось выбрать более дешёвый вариант поражения. А начать резать население означало к тому моменту – перечеркнуть всё совместно достигнутое. И Агрегация протрубила общее отступление.
Так и тогда остались по разные стороны баррикад упыри и собачки. А вы думали, я уже забыл? Отнюдь. Хотя могу сказать, что наше отношение к одомашненным псовым заметно смягчилось после химической революции, позволившей нам создать эдакий дженерик, позволивший обходиться без человечины, и необходимость в охоте для выживания отпала.
Даже в городских условиях мы сносно относились к ним, покуда их хозяева водили их на поводках, не водили на детские площадки и стадионы, ну и не забывали убирать за своими любимцами отходы жизнедеятельности. Но иногда упырь в нас всё-таки включается даже в новые времена. Например, когда какой подвыпивший собачник вдруг начинает хаять кошаков, попутно нахваливая – какие собачки верные, преданные и вообще сюси-пуси. Тут типовой упырь физиологически не может удержаться от цитирования Цицерона на предмет рабов, которые мечтают не о свободе, а о своих рабах.
В общем, как вы уже поняли, типовой вампир – кошатник. Но не айлурофил: десятками хвостатых себя не окружает, намекая окружающим на тяжёлое поражение коры токсоплазмозом, а устанавливает добрососедские договорные отношения с одним-двумя представителями. Зато кошатник – по совокупности факторов: немножко генетически и множко исторически.
Тут вам поневоле должен вспомниться Древний Египет, но у того цивилизационного эксперимента вообще была своя атмосфера с интересными перегибами на местах, а в сферу моих полномочий он никогда не входил. Так что в моём конкретно случае едва ли не импринт получился именно благодаря тем двух кускам мяса, которые я как-то, давным-давно, нашёл в траве. И которые помогли мне не просто продержаться, а без малейшего преувеличения выжить. А вот защитить меня от хищников покрупнее кошак не мог. Каковая неприятность и произошла со мной под вечер того же дня. Медведя-то я и не заметил, едва ли не врезавшись в него, будучи уже совсем не в себе.
Тут мне больше всего хочется