Очнулся, спеленатый как мумия, на земляном полу избы. Башка гудела. Неподалеку коварные братаны потрошили мое имущество. Рожи у всех троих были по-детски восторженные.

      – Зря вы так, мужики, – прохрипел я. – Нехорошо это.

      О, кажется, они смутились.

      – Ты не думай, – сказал Первач, с восхищением пропуская меж пальцев кольчугу. – Мы не тати. Нам тебя чуры послали.

      – Какие еще чуры? – поморщился я. «Чур тебя» – это я помню. А что значит, понятия не имею.

      – Так он это, чужак, – заметил Третьяк. – Может, у них чуров и не чтят.

      – Дурень! – Первач отвесил брату легонький подзатыльник. – Родичей усопших везде чтят. Как же это – своих не чтить? А кто тогда ото зла оборонит, ежели не твоя родня за Кромкой?

      Ладно, с чурами разобрались. Вопрос: почему братаны решили, что я как-то связан с их покойничками?

      Я и спросил.

      Оказалось – ничего хорошего. То есть еще хуже, чем я предполагал. Намного хуже, чем банальный грабеж.

      У братьев возникла проблема. Одному из них светило присоединиться к предкам. Путем непродолжительных расспросов я выяснил, что есть у них некий бог именем Сварог. О нем я слыхал еще в своем времени, однако то, что ему приносили в жертву людишек, – было для меня новостью. То, что поставлять людишек на жертвенник должны были его, Свароговы, «дети», это более или менее понятно. А вот что подбирались кандидаты из Свароговой же паствы, это, блин, как-то… не по-родственному. Правда, приносилась такая жертва редко, по специальному указанию главного жреца и строго по жребию. Типа, гонца отправляли в богу-покровителю. Со списком жалоб и пожеланий.

      На прошлом сборище Свароговых «детишек» этот самый жребий выпал на Вторяка.

      Согласно традиции «гонца» можно было заменить. Аналогичным крепким (второсортный товар богу предлагать нельзя) мужиком. Холопов у семейки не имелось. Купить было не на что. В плен взять? Так все вокруг свои. На общем сборе такой пленник не прокатит. Еще и накажут.

      И тут подвернулся я. Здоровый, безродный. Никто, кроме Коваля, меня не знает. А Коваль на сварожское капище не ходит. Он с огненными духами знается, и бог у него – Хорс. То есть я – идеальный кандидат. Здоровый, толковый. Остается только ознакомить меня с нуждами аборигенов и отправить в горний мир для доклада.

      Я оптимизма братанов не разделял.

      – А может, все же холопа купите? Деньги у вас теперь есть.

      – Не, – помотал кудлатой башкой Первач. – Не успеем. Время вышло. Завтра – жорево Сварогово.

      Почему «жорево», я не спросил. Сам догадался. Жрец-жрать-жорево. Простая линейка. Одно неприятно: жорево это – я.

      Глава четырнадцатая,

      в которой героя подвергают тестированию на жертвопригодность

      Дело